– Так теперь его с вами нет? – спросила она.
Ди коротко рассек воздух перед собою ребром ладони.
– Мы с ним расстались в Тршебони. Теперь он – придворный алхимик императора Священной Римской империи.
Тогда до него и впрямь не дотянуться…
– Прошу вас, доктор Ди. Умоляю, – заговорила Луна. Ни разу за всю свою долгую жизнь она в облике дивной не кланялась смертным, но в эту минуту упала перед доктором на колени. – Знаю, я – душа некрещеная, но Майкл Девен – добрый христианин, а если я не смогу покончить с этим, он погибнет. Разве ваш Бог не противостоит дьяволу всюду, где только может? Молю, помогите мне. Я не знаю, к кому еще обратиться.
Ди вновь погрузился в раздумья, не сводя с Луны невидящего взгляда.
– У меня нет ясновидца. Возможно, Келли все эти годы кормил меня выдумками, а сам я даром ясновидения обделен. Может статься, я столь же не властен вызывать ангелов, как и любой другой.
– Но, может быть, вы попробуете? – прошептала Луна.
Все это время она не сводила с доктора глаз и сию перемену заметила сразу же. Ему пришла в голову некая мысль, растревожившая любопытство его недюжинного ума. Уголки губ под сенью седых усов дрогнули, сложившись… нет, не в улыбку, однако это новое выражение лица сулило кое-какую надежду.
– Да, – отвечал Ди. – Мы попробуем.
Халцедоновый Чертог, Лондон,
8 мая 1590 г.
Опасней всего была жажда.
Девен пытался отвлечься от нее, как только мог. Вскоре ему сделалось ясно, что находится он в приемном зале Инвидианы. Куда просторнее Елизаветиного, зал этот нес на себе печать неземного великолепия, о равном коему королева смертных могла лишь мечтать: здесь, в этом месте, сделались явью самые смелые, самые небывалые фантазии зодчества. Колонны и арки, поддерживавшие сводчатый потолок, являли собою не более, чем декорации, порожденные неким средневековым горячечным бредом: в поддержке их потолок ничуть не нуждался. Пространство меж ними было заполнено панелями из серебряной филиграни и хрусталя, нависавшими над головой множеством хрупких дамокловых мечей.
Под сими сооружениями и среди них расхаживали дивные – очевидно, придворные, пользовавшиеся особым благоволением местной королевы. Ну и пестрое же сборище! Одни человекоподобны, другие сверхъестественно прекрасны, третьи больше похожи на зверей, а уж разодеты в такие наряды, что платье смертных придворных в сравнении с ними блекнет, точно земные жилища в сравнении с этим залом! И все глазеют на Девена, но близко никто не подходит: очевидно, его велено не трогать. Известно ли им, кто он таков и отчего здесь находится?