- Что же делать?
- Что делать? Очищаться.
- Ну а если всякие грязные мысли и чувства будут как раз стремиться в очищенное пространство нашего ума и сердца? Как уберечься от этого?
- Чистый человек силён - грязь к нему не липнет.
Гасан ибн-Камал замолчал и уткнулся в себя, и я не решался оторвать его от этого занятия. На шее у него висела на кожаном шнурке маленькая глиняная рыбка; он вертел её в пальцах. Вдруг он улыбнулся и сказал:
- Я решил взобраться на самую высокую гору. Где находится самая высокая гора? Я не знаю до сих пор. Я понял, что как только мне будут встречаться на пути горы, так сразу же стану справляться у туземцев, какая среди них самая высокая. Вот Арарат, например. Я таки взобрался на него. Уселся и ждал собственного вознесения. Всё без толку, - он рассмеялся.
- Для чего вы это делали?
- Проверял кое-какие свои умозаключения. Но теперь-то мне ясно, что мы суть проводники огромных, невидимых сил. Влияние их неизбежно.
- Вы имеете ввиду планеты? Неужели вы верите, что они как-то могут влиять на нас? Ведь они такие крохотные, просто светящиеся точки, нарисованные серебренной краской на небосводе, - сказал я и понял, что сморозил глупость. Он рассмеялся и сказал:
- Что касается планет, то разговора о влиянии и быть не может. Хотя они, конечно же, на человека влияют. Как и он на них. В зависимости от массы и квадрата расстояния между ними. Нет. Просто звёздное небо - всего лишь отражение внутреннего человеческого космоса. Это как карта, на которую мы можем взглянуть и сразу сообразить, в чём дело. Аналогично, заглянув в человека, мы можем увидеть, что происходит в космосе. А когда я сказал об огромных силах, я имел в виду вовсе не это. Я сказал то, что и собирался сказать. Объяснить я этого не могу.
- И не надо, - понял я, - Множество странных вещей происходит вокруг и попытаться их объяснить - лишь зря время тратить и голову ломать. Вот, например, я прекрасно помню отца и загадкой для меня до сих пор является то, что он умер за много лет до моего рождения...
- Вы знаете, а ведь Ибн-Баттута ещё не родился... - отозвался Гасан ибн-Камал.
- Хазарское царство разрушил Святослав ещё в 965 году от Исы и мы не могли видеть Итиль, ибо от него остались одни руины... Или даже руин не осталось, - добавил я.
- Мы спим и видим сны. Всё, что сейчас происходит, просто галлюцинация... - резюмировал Гасан ибн-Камал.
- А мы-то сами существуем? - поразила меня неожиданная догадка.
- Пока видим друг друга, да, - отозвался Гасан ибн-Камал, - Правда, кого мы видим? Вы лишь моё представление о вас, причём я лишь своё представление о себе. Моё представление беседует со своим представлением, с представлением представления. И в то же время мы суть представления пишущего нашу судьбу на бумаге, которую ещё не изобрели, а он в свою очередь является представлением самого себя, мгновенной вспышкой в Божественном уме, то есть Божественным представлением, сиюминутной иллюзией Бога.