Цветок на камне (Бекитт) - страница 45

Девушка решилась поговорить с матерью в один из вечеров, когда они сидели возле очага и, протянув к нему озябшие руки, молча глядели на прозрачное алое пламя. Хуриг подала лепешки; Сусанна и Асмик отломили по кусочку, но больше есть не стали: ни у той, ни у другой не было аппетита.

— Ты помнишь то время, когда у тебя появился первенец?

Окаменевшие черты Сусанны на миг оживила призрачная улыбка.

— Конечно. Авет родился через два года после нашей свадьбы с Тиграном. Мы были очень счастливы. Бог был милостив к нам: все наши дети выжили. Правда, потом он забрал их всех сразу…

— Кроме меня, — напомнила Асмик, пристально глядя на мать.

— Да. Ты была последним ребенком и любимицей отца. Тигран никогда ни о чем меня не просил и ни в чем не упрекал, но когда я родила шестерых сыновей, сказал: «Пожалуйста, постарайся подарить мне дочь!» Когда ты появилась на свет, твой отец промолвил: «Она прекрасна! Ей нужно дать красивое имя!» Мы перебрали много имен, и, когда я произнесла «Асмик», Тигран воскликнул: «Да! Она нежна и прекрасна, как белый цветок!»

Женщина мысленно перенеслась в иные времена и не расслышала вопроса дочери:

— А если бы у меня родился ребенок?

— Что?

Девушка повторила. Она изо всех сил старалась держаться непринужденно и не выдать волнения.

Сусанна на мгновение замолчала, потом произнесла:

— Если бы это случилось, мы бы научили наследника рода Агбалян ненавидеть тех, кто убил твоего отца и братьев, и когда-нибудь он отомстил бы за них.

Девушка с горечью смотрела на мать.

— Разве детей учат ненависти?

— Им дают понять, что такое зло, и объясняют, как с ним бороться, — непреклонным тоном заявила Сусанна.

— С помощью такого же зла?

— Убийство не всегда зло, если убиваешь врага. Я бы с радостью уничтожила убийц своего мужа и сыновей, вонзила бы нож в тело любого араба, который посмел бы переступить этот порог! — сказала Сусанна.

В этот миг она выглядела гордой, величественной, поразительно красивой. Такой, какой была прежде. Асмик сделалось и грустно, и страшно. Неужели жизненные силы матери питаются только ненавистью?

Девушка зажмурилась и промолвила со страхом и стойкостью человека, входящего в ледяную воду:

— Я беременна.

Прошла не одна минута, прежде чем Асмик набралась мужества и открыла глаза.

— Что ты имеешь в виду? — холодно произнесла Сусанна, встретив умоляющий, испуганный взгляд дочери.

— То, что сказала, — прошептала Асмик.

— Ты сказала, что беременна. Этого не может быть!

— Почему нет?

— Потому что я не понимаю, как это могло произойти.

Асмик чуть заметно усмехнулась.