Когда я вернулся в кубрик, рис уже сварился, и я сам убрал с огня оба котла с получившимся пловом, а потом водрузил их на стол — это блюдо становится ещё вкуснее, когда немного постоит. Наташа продолжала украшать кусочками дынь (они прекрасно росли здесь) оба торта, и я, проверив, как идут дела с копчением мяса, отправился в свою каюту, где уже до самого ужина занимался чисткой оружия, а потом и проутюживанием выстиранной накануне одежды. Ужин прошёл с большим воодушевлением — новое блюдо понравилось всем без исключения, и я даже засомневался хватит ли почти двух ведёр его, потому что добавки просили и по второму, и по третьему разу, забыв на время о двух тортах.
— Никогда бы не подумал, что рис может быть так хорош! — заметил доктор, раздумывая, похоже, не положить ли себе ещё порцию уже в четвёртый раз.
— О сладком не забывайте! — посоветовал я, ограничиваясь вовсе половиной порции, и чуть задумчиво проговорил. — Кто бы мне прежде сказал, что я буду когда-нибудь готовить плов из динозавра…
Когда мои подчинённые наконец закусили как следует (не оставив ни ложки плова, ни кусочка торта), я сделал несколько распоряжений относительно последних приготовлений к отплытию: набрать пресной воды на сутки вперёд, дров на трёхкратное приготовление пищи, а также возможно тщательнее осмотреть место стоянки, чтобы не оставить на берегу что-нибудь из инструментов или других необходимых вещей — пока любую потерю восполнить нам будет негде… На переезд через море и достижение устья реки Ледяной я выделил около пятнадцати часов, если, конечно, нас не задержит гроза или сильный встречный ветер, и рекомендовал всем хорошо подготовиться к этому вынужденному заточению — могло статься, что при особо неблагоприятных условиях мы проболтаемся в море значительно дольше.
Поднявшись в два часа «ночи» (по своему хронометру), я управился с большой тренировкой к десяти (мой тренажёрный комплекс сразу убрали Петр с Василием и уложили его на крышу плавучего дома), а в половине одиннадцатого, лично проверив все сделанные запасы и внимательно осмотрев покидаемый нами участок земли, дал сигнал к отправлению. Мужики длинными шестами с большим трудом вытолкнули «Дредноут» на более глубокое место, и я запустил мотор, тут же поручив управление Петру — мне нужно было идти на наш «камбуз» организовывать обед. Однако, я задержался ещё на несколько минут, чтобы точно определить требуемое положение ручки газа — обороты двигателя не должны были превышать двух с половиной тысяч в минуту, чтобы ограничить расход топлива семью-восемью литрами в час, а плот в любом случае не обогнал бы и среднего пешехода… «Дредноут» очень неохотно тронулся с места — прошло почти полминуты после включения переднего хода, и ещё минуты три он медленно набирал ход в пять-шесть километров в час. Мотолодку мы, как и прежде, взяли на буксир, а надувную лодку (которую доктор использовал для рыбалки) я велел не разбирать и временно привязать на крыше кормового навеса — на всякий случай. Пройдя в «кубрик», где, как и на нашем «складе», было не повернуться из-за многочисленных корзин с овощами, не говоря уже о мешках с «золотым запасом», я распорядился накрывать на стол: пшенная каша, приправленная кусочками дыни, уже подошла, а Наташа успела приготовить салат.