Ответить на полусерьёзный-полушаловливый вопрос я не успел — от сильнейшего удара снизу наш плавучий дом подскочил и заходил ходуном, а моя собеседница вскрикнула и выплеснула горячий кофе себе на колени. Быстро поставив кружку на стол (мой кофе не расплескался, потому что я реагировал на стрессовые ситуации совсем иначе), я схватил висевшее на вбитом в стену колышке розовое махровое полотенце и быстро приложил его к коленям девушки.
— Больно? — с невольным волнением в голосе спросил я.
— Немножко, — улыбнулась она. — Кофе успел уже чуточку остыть…
— А так? — убрав полотенце и наклонившись, я несколько раз совершенно непроизвольно коснулся губами гладких девичьих колен.
— Совсем прошло! — последовал немедленный ответ, и по голосу я понял, что девчонка улыбается. — Но можно продолжить…
Очередной мощный удар вновь приподнял «Дредноут», и где-то под платформой раздался громкий треск. Смолк двигатель, и я, услышав крики своих людей, вскочил и метнулся на корму. Мотор был откинут, но внешне цел, а наш испуганный юнга прижался к задней стенке нашего плавучего дома и при моём появлении указал на огромный чёрный плавник треугольной формы, стремительно рассекающий гладкую поверхность моря (стоял почти полный штиль) чуть в стороне от «Дредноута», под которым угадывалось мощное обтекаемое тело.
— Что это, Николай Александрович? — вскричал мой заместитель, выскочивший на кормовую платформу следом за мной.
— Ихтиозавр, чёрт бы его побрал! — в сердцах высказался я и оглянулся на Володю. — Заводи мотор, юнга!
— Очень опасен? — спросил Огнев, с беспокойством следя за огромным ящером, делавшим очередной круг.
— Конечно, опасен… — отозвался я и посмотрел на появившуюся в кормовом дверном проёме Наташу — мне вдруг подумалось, что моё предчувствие было связано совсем не с отношением девчонки ко мне, а со смертельной опасностью для неё самой. — Но вряд ли мы его не интересуем — просто какая-то крупная рыба вздумала прятаться от него под плотом…
Володя опустил мотор, который от толчка откинулся на упор, в рабочее положение и дёрнул за пусковой шнур, но недостаточно сильно — горячий двигатель даже не дал вспышки. Слегка отстранив парнишку, я взялся за дело сам, и «Вихрь» взревел после первого же моего рывка. Вода забурлила вокруг дейдвуда, но плот не тронулся с места, и пришлось ждать почти минуту, пока «Дредноут» кое-как набрал скорость узла в полтора — против прежних трёх с лишним… Помедлив немного, я выключил двигатель, глянул на собравшихся на корме почти всех своих людей (кто-то был уже на задней платформе, а кто-то стоял в бортовых проходах), а потом окинул взглядом спокойную бирюзовую поверхность моря — огромного ихтиозавра пока не было видно.