– Не думаю, что ты мог бы что-то поведать мне о манерах, – холодно возразила я.
– А вот мы и подходим ближе к делу, – похоже, он забавлялся. – Знаешь, Ариана. Это даже смешно, что ты говоришь мне о приличиях, после того, что сама недавно вытворяла с одним праймусом. Я и правда ожидал от тебя большего.
В панике я взглянула на Люциана. Он замер.
«Откуда он узнал?» – хотела знать я. Брахион не ответил. Я прямо-таки видела, как напряженно работает его мозг.
– Ариана, я же понимаю, что ты в нем видишь. Люциан был рядом с тобой, когда меня не было. Он большой, сильный и хорош собой. Идеальный рыцарь в сияющих доспехах. Ты не первая, кто на это клюнул.
«Потяни время», – велел мне Люциан и исчез.
– Ты в курсе, как его прозвали брахионы, пока он не ушел? Бессердечным Ромео. Прекрасная игра слов, не находишь? – смеялся отчим. – Он тебе не рассказывал, чем больше всего любит питаться? Но о чем это я, уверен, что сегодня ты его более чем насытила.
Его презрительные слова целенаправленно вонзались мне в сердце. Он высказывал мои худшие опасения.
– Что я делаю, а чего не делаю – это не твое собачье дело! – прошипела я. В глазах стояли слезы.
– Ариана, не дай ему тебя одурачить. Он просто тебя использует. Будет питаться от тебя, вотрется тебе в доверие, а потом в один момент потребует твою душу. Он опасен. Я хочу, чтобы ты пришла ко мне. Находиться с ним тебе не безопасно. А нам так много нужно обсудить.
Неожиданно Люциан оказался передо мной. Полностью одетый.
«Здесь что-то не сходится», – произнес он.
Тут я могла с ним согласиться. Не сходилось вообще ничего.
– Боюсь, не получится, – ответила я как можно более скучающим тоном. Несмотря на это, нижняя губа у меня дрожала. – Знаешь, сегодня мне еще надо вынести мусор, постирать, сходить к зубному. Ну, и всё такое, что я сделала бы с гораздо большей охотой, чем увиделась бы с тобой…
– Ариана! – загрохотал он на другом конце линии. – Ты должна делать то, что я говорю.
– А то что? – дерзко поинтересовалась я.
Тишина. Звон кубиков льда, брошенных в какую-то жидкость.
– Тебе не следовало покидать убежище.
Люциан сразу же насторожился. Он сгреб меня в охапку.
«Вешай трубку», – приказал он.
– В Ирландии в это время года, должно быть, красиво.
– Вешай трубку! – еще раз повторил Люциан. Он вырвал у меня из рук телефон, и от него внезапно запахло горелым пластиком. Я практически не придала этому значения. Смех приемного отца все еще эхом звенел у меня в ушах.
Вдруг он завалил меня на пол. Я уже собиралась возмутиться, когда оконные стекла взорвались. Пули со свистом разрывали воздух, вспарывая подушки позади нас. Только что на этом месте стояли мы.