Бояре и духовенство окружили промышленника, подошел и Амосов. Все с любопытством разглядывали морской чертеж.
- Кто чертеж писал? - не удержался Труфан Федорович,
- Лысун-кормщик, - ответил двинянин, - обучен сему художеству.
- Много ли людей сгибло? - спросил Евфимий, думая о чем-то.
- Один, на той земле похоронен. Носошник1 Степан Гвоздь. Наши там часовенку поставили, избенку, да тыном всё обнесли.
Владыка выпрямился и строго оглядел собравшихся. Потом поднял глаза на расписной потолок гридни.
- Слава тебе, господи! - торжественно сказал он. - Благословил ты народ русский новыми землями, реками и морями. Покорил ты те земли вере христианской, языку русскому, а власти новгородской... Артемий Дмитриевич, обратился владыка к посаднику, - надо клич кликнуть: сто семей новгородских охочих в те земли звать... Построй десять лодей больших заморских для божьего дела, - обратился он к двиняни-ну. - Из десятины нашей епископ в Холмогорах тебе воздаст. Грамоту у отца Феодора возьми. А я хлеб, рыбу соленую и другое, что надобно, из своих запасов дам.
1 Носошник - забойщик в моржовом промысле, стоящий на носу карбаса и бросающий в зверя "носок" - гарпун, брссковое копье.
Все молча поклонились, соглашаясь с Евфимием.
- А охочие люди найдутся: не сладко новгородцам сим годом, голодно. Уж сколько народа в полуночные страны ушло...
Послышался шум в дверях. Какой-то человек в мокрой, разорванной одежде, с кровавыми отметинами на лице протолкался вперед и упал на колени перед Евфимием:
- Владыка, защити нас от хлопей наших. Суда твоего прошу!
- Встань! - ответил новгородский владыка. - Поведай, на кого суда просишь?
Человек поднялся с колен, оставив на полу лужу грязной воды.
- Степашка-кожевник, - начал он, всхлипывая, - наймит мой, схватил меня, господаря своего, и на вече поволок. На вече вопить стал на меня облыжно. Народ черный, худые вечные мужичонки' меня казнить порешили да, окромя того, били, кости намяли, а баба... та все в морду норовила, видишь, всего оцарапала... - Боярин громко заревел.
На него зашумели:
- Перестань орать, дело сказывай!
- На мост Великий привели да с моста в Волхов, - плаксиво говорил боярин. - И вовсе было тонуть стал, да рыбак Личков, сын с Людинова конца, спас - на свой челн из воды вынул... Теперь вот в чужой одеже скрываюсь.
- Поведай нам, боярин, - участливо обратился к пострадавшему владыка, - на вече Степанько что на тебя кричал?
- Облыжно кричал... - начал было боярин.
- Да ты говори делом! - оборвал его казначей Феодор. - Правду говори, ежели владыка спрашивает!