Фоменко и Власов смущенно молчали, и он продолжал:
— Доноров он будет держать в другом месте. Там же их прооперирует Сергей. Но все должно официально оформляться через приют подставным человеком! И их направление на исследование, и на операцию. Подписывать все будешь ты, Леонид, как бы не зная никакого Фоменко.
Решив, что на этот раз высказал все, Юрий Львович достал из ящичка сигару, не спеша закурил и строго посмотрел на Власова и Фоменко.
— Надеюсь, теперь вам все ясно? — он сделал паузу и, поскольку вопросов не последовало, заключил: — Ну тогда завтра же отправляйтесь договариваться с Коноваловым. Простите, что не предлагаю выпить — у меня диета.
В дверях гостиной сразу возник секретарь, словно подслушивал за дверью. Хирург и Власов поднялись и вслед за ним пошли к выходу.
В очередной день, отведенный для свиданий, заключенный Башун уныло сидел на нарах, обхватив бритую голову руками, и никого не ждал, когда глазок на двери камеры приоткрылся, и голос надзирателя объявил:
— Костыль, к тебе пришли. Чтоб через пять минут был готов!
Не успел он привести себя в порядок, как дверь камеры открылась, и в нее вошел высокий и массивный конвойный. Его напарник остался стоять снаружи, а верзила быстро обыскал Башуна и, повелев заложить руки за спину, вывел его в коридор. Между двумя конвоирами он проследовал через анфиладу внутренних переходов тюрьмы, миновал множество постов, где перед ними, звеня ключами, отпирали решетчатые двери, пока не достиг помещения, предназначенного для приема посетителей. Как он и ждал, в комнате свиданий сидел Хирург, приветственно помахавший ему рукой.
— Ну, Костя, могу тебя обрадовать, — бодро сказал он, когда Башун занял свое место напротив него за стеклянной перегородкой, — дело сделано! Уже подписан договор, и скоро начнем действовать. Все вышло так, как мы планировали!
— Мне-то какая от этого радость? — мрачно бросил ему бывший сокамерник. — Я, что ли, из тюряги смогу в этом участвовать? — повысил он голос закипая.
— Погоди расстраиваться! Остынь! — как всегда, вовремя осадил его Хирург. — Сначала выслушай, что скажу. Конечно, не открытым текстом, — он сделал знак глазами, — но ты меня поймешь.
«Неужели у Седого что-то вытанцовывается? — подумал Башун, и в душе у него вновь вспыхнула надежда. — Скорее бы, а то я здесь загнусь!»
— Тогда не тяни резину, Серега, говори, что хотел! — поторопил Башун. — Сам понимаешь, что мне невмоготу!
— А для чего же я к тебе пришел? — укоризненно взглянул на него Хирург. — Наберись терпения и внимательно слушай!