Однако и на такой каверзный вопрос у Седого был заготовлен ответ.
— Для выполнения любого заказа мне нужно будет только заранее знать требования вашего клиента, — искусно изобразил он уверенность. — Мои люди уже приступили к учету беспризорных детей, которых в Москве великое множество. Из них мы подберем таких, каких нужно.
— А подойдут эти отбросы моим клиентам? — с сомнением покачал головой директор. — И потом беспризорные дети не имеют никаких документов.
— Напрасно беспокоитесь! — не задумываясь, так как и на это ответ был готов, разубедил его Седой. — Мы заранее из приемника переведем их в детдом. Там детей приведут в порядок и оформят все необходимые документы.
— Ну что же, у меня пока больше нет вопросов, — выразил удовлетворение фирмач. — Я думаю, теперь мы можем обсудить с вами финансовую сторону дела.
«Вот это здорово! Значит, дело будет, — обрадованно подумал Седой и в душе усмехнулся. — Лучших я буду ему продавать — так куда проще! А остальных, коих не возьмут, пускай Хирург с Костылем потрошат в свое удовольствие».
В больничном халате, но благоухая дорогими духами, и с красиво причесанной головой, Даша Юсупова спешно подошла к столику, на котором находился радиотелефон, как только услышала вызов междугородной. Она ждала звонка матери, которой послала вызов на переговоры.
— Ну как ты там, родная? У тебя что-нибудь не так? — услышала она ее голос, заглушаемый многочисленными помехами. Видно, в переговорном пункте маленького поселка у озера Байкал, вблизи которого находился лагерь экологов, не было хорошей связи.
— У меня все не так. Мне тебя очень не хватает, мама, — не скрывая горечи, пожаловалась Даша. — Я чувствую себя такой одинокой!
— Но почему? Что у вас там происходит? — встревожилась Анна Федоровна. — У тебя же, доченька, чудесный муж. Вы же так любите друг друга!
— Никто меня не любит! — всхлипнула Даша — болезненное состояние давало себя знать. — Даже вы с папой! Неужели нельзя приехать, хоть ненадолго?
— Я же говорила тебе, что нужна здесь папе и остальным. Он еще не вполне здоров, но все-таки, — голос матери наполнился теплотой, — убедил меня бросить все и проведать тебя. А ты еще упрекаешь нас, Дашенька!
— Значит, прилетишь и побудешь со мной? — обрадовалась дочь. — А когда и надолго ли?
Анна Федоровна на секунду замешкалась, и Даша испугалась, что прервалась связь, но мать неуверенно ответила:
— Скорее всего через недельку. С билетами плохо, да и папе еще немного надо окрепнуть. Но долго я с тобой побыть не смогу. Вот разберусь, что с вами происходит, и вернусь обратно!