Вечерело. Я вышла к старинному, без дверей, лифту и попрощалась с Айдарчиком.
Маркус ждал свитки, мой муж — обмена, а я — долгого и нежного поцелуя и сильных мужских рук. Все это заключалось в одной маленькой котомке, которую несла по нескончаемому людскому потоку, обходя черных теток и степенных стариков, крикливых торговцев и ленивых каирских нищих, одна простая русская баба.
Глава 25. Две дуры в стране шариата
Три часа в компании паренька и горячая татарская лапша сделали чудо — я пришла в себя и вышла на улицу почти другим человеком, словно после длительного спа-сеанса.
— Псс, — позвала я таксиста и поехала к дому Маркуса.
Интересно, что любой мужик в мире всегда нутром почувствует недавно трахнутую бабу. Я помню, как меня выдавали на работе мои одноминутные тисканья с мужиком из третьего отдела. Его любовница — один из референтов Главного, никогда этого не чувствовала, а вот охрана и сослуживцы — да. Таксист посмотрел на меня мутным взглядом и молча повез по кривым и грязным улочкам, уступая дорогу тощим ослам и нищим.
Мы заехали на заправку, и, добавив бензина, поехали обходным путем в Гизу. Завернув в тупичок, таксист попытался было скрутить меня и, обслюнявив своим горячим ртом, начал тискал мою грудь. Но я просто поднесла к его напрягшемуся члену открытую иглу на перстне и он сразу стушевался. Молча вернулся на кресло водителя и вел себя, как побитая собака. Я закрыла глаза и стала думать, пока водитель петлял по грязным улочкам: в начале нужно было проверить, поступили ли на счета обещанные мне миллионы. И мне кажется, я поняла, как это сделать. Их нужно было потратить. Испытать. Проверить. Убедиться. И успокоиться, наконец!
Мы часто с девчонками шутили и мечтали о том, что вот выйдем замуж за миллионеров и что тогда купим в первую очередь? У каждой были свои прибамбасы. Люська млела от огромных сапфиров астерия — с бегающей внутри звездочкой, которая освещала камень изнутри. Найти такие сапфиры было огромной удачей и стоили астерии, как целая подмосковная дача с банькой, но уж очень красиво смотрелись на ухоженной коже рыжеволосой бестии и любовники выбирали Люську, а не дачку. Мы гуляли с ней по самым дорогим бутикам в Третьяковском проезде, и Люська была в каждом магазине своим человеком. Людмиле Васильевне шептали на ушко важную инофрмацию, зажигали для нее свечи и дневное освещение, дабы наша красотка могла получше рассмотреть игру камней в разной обстановке. В общем, лучшие друзья девушек вместе с астериями и другими драгоценностями у Люськи давно были в шкатулках. И требовали все новых и новых поступлений. Над чем красотка и трудилась.