– Времени совсем мало, – предостерег голос, по-прежнему звуча издалека. – Твои братья идут сюда, чтобы убить тебя.
И незнакомец сгинул.
Когда сила, сжимающая руку Эгара, внезапно исчезла, он дернулся и чуть не упал. Запоздало выхватил нож, развернулся. Фигуры в плаще нигде не было видно. Она пропала, растворилась в холодном воздухе и высокой траве, как воспоминание о голосе, что прилетел с ветром, как химическая примесь в сладком запахе древесного дыма от костра. Как тускнеющий след от пальцев на запястье.
Эгар опять развернулся, окидывая взглядом окрестности, сдерживая дыхание и не выпуская нож из руки.
Тишина, и густеющие над степью серые сумерки.
Лента в небе выглядела окровавленным обручем. Пирамида у могилы отца, пустая фляга рядом. Чернеющий силуэт дерева.
– Мои братья в Ишлин-ичане, – сообщил он тишине. – Хлещут выпивку.
Он кивком указал на Запад – примерно в той стороне находился Ишлин-ичан. Бросил взгляд на заходящее солнце.
И увидел, как приближаются всадники.
Рингил, особо ни на что не рассчитывая, попытался изобразить разгневанного аристократа-имперца.
– Что все это значит? Вы намереваетесь ограбить меня, как обычные преступники? Мой отец вас…
Терип Хейл покачал головой.
– Хватит, дружище. Твой акцент не более реален, чем прочий маскарад, так что покончи с ним, будь любезен. Тебе и так будет больно. А теперь повторяю вопрос: ты кто такой? И зачем сюда явился, расспрашивая про бесплодных болотниц?
«А-а…»
– Ну ладно, – сказал Рингил, предполагая, что у него осталось полминуты, прежде чем Хейл поступит очевидным образом и прикажет их всех разоружить.
«Ага, дальнейшее зависит от того, в какие места здесь отправляют непокорных рабынь для перевоспитания. Там Хейл будет повторять свой вопрос, пока не добьется ответа, после чего, если повезет, наши обожженные и изуродованные тела избавят от мук дальнейшего существования, быстренько перерезав глотки.
Отличная работа, Гил».
Он оценил шансы. В тот момент, когда ловушка захлопнулась, Эрил и Гирш застыли, раскинув руки, чтобы чей-то палец не дрогнул на спусковом крючке арбалета, и лица их выглядели масками напряженной сосредоточенности. Они будто переходили вброд ледяную реку или замерли на полушаге, играя в «море волнуется раз». Они наверняка поняли, что к чему. Теперь оба ждали, как поступит Рингил.
На них нацелили три арбалета, насколько он мог видеть. В остальном оружие врагов представляло собой клинки для ближнего боя.
– Что «ладно»? – проскрежетал Хейл.
– Ладно, ты победил. Я не Ларанинтал из Шеншената, и я не из Империи. Меня зовут Рингил Эскиат.