На этот раз на ноги вскочил Халган – с ругательством на устах, схватившись за рукоять меча. Рингил чуть отодвинулся от стола, встретился взглядом с ихельтетским лейтенантом и не отвел глаз.
– Обнажишь этот клинок – им же тебя и убью.
Пауза затягивалась, становясь более напряженной.
– Он не шутит, – тихо сказала Арчет. – На твоем месте, Халган, я бы села.
Файлех Ракан сделал короткий жест, и его лейтенант опустился на стул – медленно, дюйм за дюймом.
Арчет перевела дух и потерла глаза.
– Хочешь сказать, что осознанно пошел на близость с Ситлоу, чтобы вернуть свою кузину?
– Да, так и было. – Едва ощутимый отголосок тускнеющей боли, словно тупой ножик, поворачивающийся внутри грудной клетки. Он понятия не имел, сколько правды в этих словах. Больше ничего не помнил. – Именно это я и хочу сказать.
– И ты думаешь, Ситлоу придет за тобой, потому что чувствует себя обманутым? Злится, что ты его подвел?
– Нет. – Рингил тяжело вздохнул. – Ситлоу придет за мной – и за тобой, и за тобой тоже, Ракан, и за вами двумя, и за каждым жителем этой долбаной деревеньки, – потому что не может допустить, чтобы его планы раскрылись. Слишком многое поставлено на карту, и очень многое он не может предсказать. Ты должна понять, Арчиди, увидеть все с позиции двенды. В последний раз они имели дело с нами тысячи лет назад, все забыли и не понимают, как нас оценивать. У Ситлоу была возможность за три года разобраться в современной политике Трелейна – и все. Три несчастных гребаных года. Он неплохо справился и построил секретную базу, но по она дает ограниченные возможности. В других местах он действует почти вслепую. И ничего не знает про Империю, разве что сквозь призму мнения северян, хотя достаточно умен, чтобы доверять чужому мнению не больше, чем шлюхе с ключами от собственного дома. Ситлоу понятия не имеет, как ответит Ихельтет, если поймет, что атака на Эннишмин – уловка. Хуже того, он, скорее всего, не знает, как поступят те члены Трелейнской Канцелярии, которых ему не удалось переманить на свою сторону, и то же самое – с другими городами Лиги. С точки зрения Ситлоу, Лига и Империя снова объединятся, как сделали, сражаясь с Чешуйчатым народом. Он не может так рисковать. Все живые существа, которые узнали о двендах, не считая его маленькой клики, должны умереть.
– Он собирался оставить тебя в живых, – заметил Дараш. – Хотел отпустить тебя домой. А мы точно имеем дело не с размолвкой любовников? Может, педики просто поссорились?
Рингил бросил на него усталый взгляд.
– О, Дараш, зря ты не пошел в комедианты. Ну да, Ситлоу собирался отпустить меня домой, поскольку думал, что мне насрать на все это, на Империю и Лигу вместе взятые. И, знаете, он был прав – насрать. – В его голосе вспыхнула ярость, внезапная и веселая. – Я думаю, ваш боготворимый Джирал Химран – зазнавшийся маленький говнюк, который маскируется под правителя, а его папаша, сдается мне, был ненамного лучше. И еще я думаю, что люди, которые управляют Трелейном, вылеплены из того же крайне вонючего говна, просто здесь, на севере, им не удалось успешно втюхать байку о своей особой роли нам, остальным – только и всего.