— Сами понимаете, тема интересная…
— Не можем читателей оставить в неведении…
— Нужны подробности…
— Кто?..
— Как?..
— Где?..
— Сколько в рублях и долларах?.. Кстати, я — из редакции газеты «Курская правда», — задав очередной вопрос, представилась блондинка с короткой челкой и пышной грудью, прервав водопад вопросов.
— Я — из «Хороших новостей», — спохватилась за ней соседка.
— Я — из «Курского курьера»…
— А я — из «Друг для друга»…
— Ну, а я тогда, девочки… — усмехнулась Делова, сделав небольшую паузу, — получается, что из следственного управления нелюбимой всеми вами и нашим родным народом ментуры.
«Девочки», не ожидавшие такого демарша от серьезного представителя серьезной государственной структуры, удивленно попритихли, прикусили свои острые язычки. Некоторые потупились, некоторые, наоборот, обменявшись мимолетными профессиональными взглядами с коллегами, с интересом впились ими, как иголками, в подполковника юстиции.
— Впрочем, это глупая шутка, — поспешила сгладить возникшую неловкость та. — Если же серьезно, то на весь ваш град вопросов ответ один: следствие по делу только что началось. Следовательно, тут и конь не валялся, как говорится… А потому какой-либо информацией, представляющей общественный интерес, пока, к сожалению, — развела извинительно руками, — не то что поделиться не можем, но и сами не располагаем…
— Да как же так?! — искренне возмутились журналистки. — Сам начальник УВД, генерал-майор Балышев Виктор Николаевич, от которого мы только что вышли, пообещал держать нас в курсе событий… Неужели, не подумав, брякнул это с бухты-барахты?.. Такой важный и солидный… Не может того быть!
Журналистки явно провоцировали, вызывали если не на скандал, то на защиту «чести мундира». Надеялись, что в запале отстаивания доброго имени генерала и чести мундира, следователь даст нужную информацию. Известный провокаторский прием.
— Намек, девочки, понятен, — тем же ровным голосом продолжила Делова, «раскусившая» с полуслова доморощенных Азефов и Гапонов в юбках. — Генерала я уважаю. «Брякать», как вы изволили выразиться, он не мог. Потому оставим его в покое. Однако извините, помочь пока ничем не могу. Рада бы, но не могу! И это не мой каприз, как занудистого следователя, просто нет информации. Хотите, верьте, хотите, нет! — Тряхнула она короткой стрижкой деловых дам. — Есть уголовное дело, есть подозреваемые, есть вещественные доказательства, изъятые оперативниками УФСБ. К слову сказать, я еще и сама не видела этих вещдоков — опечатаны в отдельном коробе. Много чего есть, но информации, девочки, для вас, к сожалению, нет. Говорю: и рада бы помочь, да нечем… Уж извините.