Услышав, как мохнатый рыжий карлик, по какому-то недоразумению зовущийся в этом мире вампиром, что-то шепчет девчонке, чуткий Дик нехотя открыл глаза и приподнялся на локте.
Анюся уже была на ногах и тихо кралась в сторону коридора мимо сидящих в невидимой ловушке врагов.
Маг, следивший за ней горящими ненавистью глазами, немедленно приподнялся и прислушался. Ежу понятно, чего он ждет. Надеется, что вернется с подкреплением предатель Руфим.
Хотя, насколько Дик успел за свою короткую жизнь узнать человеческую породу, предательство – это свойство души. И если человек предал раз, то за очень редким исключением предаст и во второй, и в десятый. Вот как его сосед Антон. Сколько Дик себя помнит, соседа все время колошматит кто-то из его дружков. За предательство. А он предает вновь и вновь. И в личной жизни то же самое. Уже от четвертой жены ушел «по большой и светлой любви». Нет, сначала он уходит к маме. Это ее квартира по соседству. Но уже через пару дней, отоспавшись и отъевшись бесконечными блинами, дает обет любить очередную невесту, пока смерть не разлучит.
– За-ак! – раздался в коридоре счастливый Анюсин вопль, и Дик тяжело вздохнул.
Всё. Вот и кончилась его свободная жизнь. Теперь начнется муштра. И отказаться никак нельзя, вон как здорово они с дикарями расправляются.
Пленный маг, тоже правильно понявший причину радостного крика магички, презрительно выпрямился в своей прозрачной клетке. «Наверное, представляет себя партизаном на допросе», – ехидно хмыкнул Дик и изумленно вытаращился на влетевшего в комнату вампира.
На рыжего болтуна было жалко смотреть. Незагорелое личико и раньше-то отличалось прозрачной белизной, а теперь настолько побледнело, что казалось голубоватым. Губы дрожат, шерсть торчит дыбом. Он в панике метнулся из угла в угол и наконец, заскочив за спину сидящего на лежанке Дика, съежился и затаился.
– Привет, – кивнул Дику вошедший старик и с холодным любопытством уставился на запертых вампиром врагов.
Дикий колдун злобно смотрел на гостя, не опуская глаз, и что-то тихо шипел от ненависти. А воины не обратили никакого внимания. Один – потому что был без сознания. От раны, полученной ледяной сосулькой, он потерял много крови. Второй сидел на полу, опершись спиной о невидимую преграду, и, глядя мимо дикаря с тоскливой отрешенностью, держал на коленях голову умирающего. Он долго умолял колдуна вылечить друга, но так и не дождался от союзника никакой помощи. Ну а уж от врагов-то не ждал ее и подавно.