— Пожалуйста, заходите.
Я не мог не пожалеть Жирара. Мне бы не хотелось оказаться на его месте.
Жульет ждала нас в гостиной, стоя у окна.
— Просто невыносимо находиться здесь, не зная, что происходит, — начал Жирар. — Особенно после того, что выпало на долю Жульет. Этот заговор оплел наши жизни.
Жульет потеряла отца. А теперь перестрелка Салливана и Лоринга. Она однозначно указывает на то, что Лоринг нашел улики, за которыми мы гоняемся три последних года. Я уверен, мы тоже можем помочь, но никто не приходит к нам.
Никто не задает вопросов.
Его глаза горели мрачным огнем. Он разглядывал меня, словно надеялся прочитать на моем лице ответы на мучившие его вопросы. Жульет так и не повернулась.
— Сегодня сумасшедший день, — признался я. — Одновременно идут два расследования. Лейтенант Харди искал убийцу Кардью. Теперь, я полагаю, ему придется искать и убийцу Лоринга. Агент Федерального бюро по борьбе с распространением наркотиков, его фамилия Кларк, пытается выйти на след торговцев этим зельем. Я уверен, что кто-то из них обязательно придет к вам, месье Жирар.
— Они же должны знать, что во Франции я вел это дело.
— Если у вас есть сведения, которые, по вашему мнению, могут помочь расследованию, снимите трубку и позвоните Кларку в кабинет Шамбрэна.
— Но я не могу сидеть здесь, как птица в клетке! — воскликнул Жирар.
— Я никак не мог понять, почему он послал за мной. Не для того же, чтобы стравить пар. Но тут Жульет неожиданно объяснила мне, что к чему.
— Марк, я должна поехать в больницу. — Она все так же смотрела в окно, Жирар, у стола, подносил к сигарете зажженную спичку. Рука у него дрожала.
— Вы хотите увидеть Диггера? — спросил я. — К нему в палату никого не пускают.
— Кто? Врачи?
— И полиция. Если он придет в сознание и заговорит, то первые вопросы задаст ему лейтенант Харди.
— Я хочу быть там! — воскликнула она. — Как можно допустить, чтобы он пришел в себя и не увидел рядом ни одного дорогого лица. Будь я его родственницей, то получила бы такое разрешение. Даже если он очнется на мгновение и увидит, что я рядом, ему сразу станет лучше. Никогда не прощу себе, если он позовет меня, а я буду сидеть здесь, в номере отеля.
— Вас к нему не пустят, — повторил я.
— Пустят, если я буду в больнице, а он позовет меня.
— Жульет хочет поехать в больницу и подождать там, — вмешался Жирар. — Жульет чувствует, что она… самый близкий для Салливана человек, — эти слова давались ему с большим трудом.
— Боюсь, я не понимаю, чем могу вам помочь.
Жульет повернулась ко мне.
— Дорогой Марк, вы должны понимать, в какое мы попали положение. У меня нет сил объясняться с властями, но я не могу просить Шарля сделать это за меня. Они, скорее всего, посмеются за его спиной, не понимая, какой он благородный и великодушный человек. Вы же можете попросить их оказать мне такую услугу, не вызывая тайной усмешки.