— Господь Вишну, владыка и хранитель. — Доктор Рао склонил голову в знак почтения. Он был старомодным человеком. — Вы знаете, я часто размышлял, как процессы зачатия, вынашивания и родов отражены в десяти инкарнациях Господа Вишну: рыба — неугомонный сперматозоид, черепаха Курмы — яйцеклетка, спасение Варахой земли со дна океана — оплодотворение…
— А как насчет карлика? — спросил мой отец. — Брахмана-карлика?
— Карлик, да, — протянул доктор Рао. Он говорил медленно и, казалось, по мере приближения к концу предложения забывал, о чем вел речь. Это приводило к тому, что многие ошибочно считали его глупым, в то время как он просто пытался правильно сформулировать заключение. В результате он нечасто давал интервью, как телевизионные, так и в Сети. — С этими карликами всегда проблема, верно? Но ваш сын, несомненно, будет настоящим брахманом. И Калки, да, Калки. Тот, кто положит конец темной эпохе Кали. Как знать, возможно, он увидит, как гибнет этот мир в огне и воде и зарождается новый? Да, долговечность. Это очень хорошо, но тут есть пара небольших неудобств.
— Не имеет значения. Мы берем это. У Деви Джохар этого нет.
Итак, моего отца отослали с пластиковым стаканчиком ловить свою священную рыбу. Мать пошла с ним; чтобы сделать это актом любви, но больше потому, что не доверяла ему в смысле западной порнографии. Несколькими пятницами позже доктор Рао длинной иглой извлек из моей матери кучку черепах-яйцеклеток. Отец для этого был не нужен. Чистая биология. Доктор с замедленной речью делал свое дело и извлек из океанских глубин своих искусственных маток восемь эмбрионов. Выбран был один: «Я! Я! Маленький я! Я тут! Посмотрите на меня! На меня!» — и меня имплантировали в матку моей матери. Именно тогда обнаружилось первое неудобство: удвоенный срок моей жизни покупался ценой вдвое более медленного развития, чем у обычных людей, не-брахманов. После шестнадцати месяцев беременности, шестнадцати месяцев тошноты по утрам, и метеоризма, и плохого кровообращения, и испорченных вен, и недержания, и болей в спине, но хуже всего — невозможности курить моя мать с отчаянным воплем: «Наконец-то! Наконец! Вытащите из меня эту проклятую штуку!» 9 августа 2027 года родила, и я появился на сцене, новый игрок в пьесе.
Что это был за мир, в который я родился! Что за время: время света и блеска. Блистательная Индия воистину нашла себя в блистательном Авадхе, блистательном Бхарате, блистательной Маратхе, блистательной Бенгалии — всех этих алмазных гранях множественных наших народов. Ужасы Раскола остались позади, отдельно от инвалидов войны, выпрашивавших подаяние на перронах метро, банд недосоциализированных юнцов-кибервоинов, случайных вспышек тлеющих конфликтов, запрятанных в глубинах городских сетей, и Встревоженных Документалистов, полагавших, что мы недостаточно скорбим по поводу саморасчленения и необходимости примирения. Примирение? Дели было не до подобных западных тонкостей. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов, нужно делать деньги и наслаждаться жизнью. На наших новых проспектах и майданах