— У тебя, я смотрю, интересная жизнь. Ты и псих, и торговец наркотиками. Когда ты все успеваешь?
— А я пользуюсь любым случаем, чтобы сделать жизнь интереснее. С тобой вот общаюсь, например. А если кому-то не понравится, что на вечеринке черные, того я не держу.
— У тебя с головой не в порядке, беленький мальчик.
— Зато я верю в силу молитвы. О Господи Всемогущий, сделай так, чтобы завтра утром я проснулся с головой великого и безупречного Айка Джефферсона, чертовски предусмотрительного юноши.
— Крупно повезет, если меня не укокошат из-за тебя в этом году, — пробормотал он, скорчив рожу, пока я тормозил возле отгрузочного пункта морозильного цеха.
Мы загрузили льдом свободные сиденья и багажник. А когда вернулись, к дому подъехал приютский автобусик, за рулем сидел мистер Лафайет. Сестра Поликарп обрядила своих подопечных в оранжевые спортивные костюмы с надписью «Приют Святого Иуды» на спине и на груди.
— Привет, маркиз Лафайет! Почему Полигарпия так вырядила детей? Ты разве не объяснил ей, что у нас будет вечеринка?
— Сестра Полигарпия не выносит, когда ей что-либо объясняют, Лео, — фыркнул Лафайет.
Я всех познакомил. По лицам трех сирот ясно было, что они чувствуют себя униженными.
— Бетти Робертс! — обратился я к новенькой, с которой недавно познакомился в приюте. — Здесь тот парень, о котором я тебе рассказывал, Айк Джефферсон. Я познакомился с ним в психиатрической лечебнице.
— Не совсем там, — проговорил Айк, пожимая руку Бетти. — Хотя, по-моему, они допустили большую ошибку, что выпустили этого типа так быстро.
Все смущенно рассмеялись. Я обернулся к Шебе По.
— Шеба, у тебя есть какая-нибудь одежда для Старлы и Бетти?
— Идемте за мной, девчонки. Сейчас мы приведем вас в божеский вид, — ответила Шеба, сразу поняв меня. Она подхватила Старлу и Бетти под локти и повела к себе домой. — Еще я знаю несколько приемчиков макияжа, вам точно понравится.
— А тебе, Найлз, придется выбрать что-нибудь из гардероба настоящего модника. Я имею в виду себя.
Я нарядил Найлза в бермуды и футболку с надписью «Цитадель», которых у меня было штук двадцать, потому что мой отец, во-первых, страстно любил свою альма-матер, а во-вторых, хотел, чтобы я пошел по его стопам.
— По-моему, отлично, Найлз! — Я свернул приютскую униформу и положил в комод.
— Почему у тебя в спальне две кровати? — спросил Айк, совершавший беглую экскурсию по второму этажу.
— У меня был брат. Он умер.
— Отчего?
— Покончил с собой.
— Почему?
— Не было случая спросить у него. Пошли к гостям.
— А он был похож на тебя? — спросил Найлз.