— Тише, Генри, — одернула его миссис Берлин, но тот весело подмигнул мне.
— Я пытался найти кавалера для Фрейзер, но безуспешно, — объявил Чэд.
— Очень рада снова видеть тебя, Лео, — улыбнулась Молли, пожимая мне руку.
— Послушай, Фрейзер! — сказал я. — Тут есть парень, с которым я хочу тебя познакомить. Идем.
Я взял ее за руку, провел мимо гостей в сад и подошел к столику, за которым болтали Айк, Бетти, Старла и Найлз.
— Найлз! Это Фрейзер Ратлидж. Мне кажется, вы понравитесь друг другу. Фрейзер, это Найлз Уайтхед.
— Лео, похоже, у тебя талант сводить людей, — заметила Старла. — Ты прирожденная сваха.
— Не знаю, никогда раньше этим не занимался.
— А кого ты подыскал для меня? — спросила она.
Я оглядел собравшихся и не нашел подходящего кандидата. Мой взгляд упал на Тревора По.
— Тревор! Не сыграешь ли ты любовную песню для моей подруги Старлы?
— Божественная идея! — откликнулся Тревор.
Он провел Старлу в дом, и из окна гостиной полились чарующие звуки, окрашенные лунным светом с примесью лета.
Я подошел к столику, за которым в одиночестве сидел Харрингтон Кэнон, и спросил:
— Как вам угодно, мистер Кэнон, — принести новый бокал или наполнить этот?
— Присядь на минутку, Лео. Мне нужно тебе кое-что сказать. Это очень важно, хотя что-то, может, покажется тебе обидным.
— Как это похоже на Харрингтона Кэнона, которого знаю и люблю. — Я подвинул стул поближе к нему.
— У твоих родителей нет в доме ни одной интересной вещи. Никогда не встречал такой полной безвкусицы.
— У них простые вкусы. Кроме того, они учителя, а не банкиры. Они не могут покупать вещи в вашем магазине. Вы признавались, что и сами не можете себе позволить этого.
— Здесь есть цветные, — заметил он, глядя на реку Эшли.
— Да, я пригласил их. Это мои друзья.
— Мне кажется, невежливо приглашать на одну вечеринку и белых, и цветных. У меня нет ни малейшего представления, о чем с ними разговаривать.
— Вы все равно ни с кем не разговариваете, неважно, белый он или цветной. Сидите тут один и смотрите в пустоту.
— Я любуюсь рекой. Бог — лучший из художников.
— Вы немножко асоциальный тип.
— И это осужденный преступник называет меня асоциальным типом! Впервые встречаю такую неприкрытую наглость!
Я прошел в другой конец сада и поздоровался со своими любимыми подписчиками — они стояли возле решетки с барбекю. В тот момент, когда я хотел подойти к столику судьи Александера, меня окликнула мать. Она стояла поодаль и обнималась с Септимой Кларк и ее дочерью. Септима не один десяток лет боролась за гражданские права в Чарлстоне. Пригласить ее на какое-либо мероприятие был смелый поступок, а уж на светскую вечеринку — просто неслыханный. Я преисполнился гордости, увидев, как Септима и мать обнимаются. Я подумал: если может вызывать сомнения место, которое мои родители занимают в обществе, то их мужество сомнению не подлежит. Монсеньор Макс встал и пригласил Септиму за свой столик отужинать вместе с ним.