Фиона посмотрела на него:
— Я оставила это на то время, когда мы сойдем с парома, ведь впереди нас ждет самая долгая часть путешествия. Не могу же я постоянно пичкать их этим лекарством? Какая же, по-твоему, тогда из меня мать?
«Я знаю ответ на этот вопрос, — подумал Грэм, — но лучше бы ты помолчала».
* * *
Милли и Тим слушали «Мадам Баттерфляй», совершенно не обращая внимания на бедлам в задней части машины. Имея четверых самых неуправляемых детей на Западе, они были гораздо более терпеливы, чем родители.
Макс и Тесс ехали в полном молчании. Лара слушала запись о гоблине, который обезглавливает девочек с кудряшками.
Макс хотел было обсудить с Тесс вопрос, хорошо ли слушать такое чувствительной девочке, однако напряженная поза жены давала ясно понять, что она не расположена к разговору.
— Все в порядке? — спросил он, когда она пришла домой.
— А почему должно быть иначе? — отрезала та.
Она ответила вопросом на вопрос, что было плохим знаком. Он благоразумно держал дистанцию, дав ей возможность спокойно собраться. Она с раздражением уложила его чересчур тесные трусы и старомодные носки времен Роджерса и Хэммерстайна[54].
«Наверное, я должна быть поласковее в эти выходные, раз уж собралась расстаться с ним, но не хочу», — думала Тесс всякий раз, как начинала сомневаться, но тут же вспоминала о куче счетов и о Джерри.
— Отличный будет уикенд! — громко сказала Лара, когда они увидели предместья Богнор-Риджиса. — Правда?
Тесс сделала звук погромче.
Фиона и Милли связывались друг с другом каждые два часа. К вечеру они становились все более раздраженными.
— Как там твои? — устало спросила Милли.
Фиона вздохнула:
— Их либо тошнит, либо они угрожают, что стошнит, либо едят столько конфет, которые дала им моя мать, что их стошнит в ближайшее время. А твои?
Милли направила трубку в сторону своих окончательно разошедшихся отпрысков, которые орали как оглашенные.
— Пальцы пока никому не отрезало, да и язык еще никто не проглотил. У нас все отлично.
Фиона закрыла глаза, задумавшись о перспективе отдыха с этой неукротимой четверкой. Это не предвещало ничего хорошего, если иметь в виду ее намерение серьезно поговорить с Грэмом. Но ничто не могло остановить ее перед тем, чтобы тайное сделать явным.
— Я еще никогда не останавливалась в кемпинге, — пробормотала Тесс, когда они въехали в ярко раскрашенные ворота.
Это была другая страна, самостоятельная республика, отрезанная от внешнего мира. В буклете было написано, что им не нужно будет за чем-либо выезжать отсюда: все, что только может понадобиться отдыхающим, имеется в границах кемпинга. «Нет, не все», — грустно подумала Тесс, глядя на Макса, который вмиг станет таким беспомощным, когда она объявит ему о своем намерении покинуть его.