— Рус Иван, сдавайсь!
— Я тебе сдамся! — отвечал им из-под танка Осташков, посылая в подползавших очередную точную очередь.
Видимо поняв бесполезность своей затеи, фашисты наконец отползли назад. Стрельба с их стороны прекратилась. Осташков залез в танк, кое-как негнущимися пальцами свернул папироску, закурил, блаженно втягивая в себя махорочный дым.
Петровский вызвался было разведать обстановку со стороны Коркодиново, но едва приоткрыл крышку люка, как в броню, у самой его головы, ударила разрывная пуля. Осколком ему буквально срезало кончик носа.
— Чуть не угробили, собаки! — выругался Петровский, пытаясь остановить обильно хлынувшую кровь…
Темнота сгущалась по-зимнему быстро. Вскоре и в полусотне метров от танка трудно было что-либо разобрать.
— Ну, сейчас ухо держи востро, — сказал Осташков. — Не заметим, как и подползут.
Это точно. Соблазн для противника велик. Ночь для гитлеровцев помеха небольшая: они уже присмотрелись. А вот мы почти слепые. Высунуться из люка опасно, в смотровые щели много не увидишь. Надо что-то предпринимать. Так что давай, комиссар, думай. Ты здесь старший, тебе и отвечать за все…
— Вот что, — говорю Бирюкову после того, как перебрал все возможные варианты. — Надо время от времени бросать через верхний люк гранаты. Бросать недалеко, чтобы разрывались рядом с танком и отпугивали фашистов, не давая им возможности подойти к машине. Если есть что-нибудь у тебя, предлагай.
Бирюков посопел в темноте, подумал, согласился. Приказал Петровскому:
— Закрой свой люк наглухо.
Он взял из ящика гранату, выдернул чеку и бросил в зияющее чернотой отверстие. Через несколько секунд донесся глухой звук разрыва. Потом еще и еще…
Но мы все же понимали, что так долго продолжаться не может. Вот кончатся у нас гранаты, фашисты осмелеют, и тогда…
Вдруг со стороны Коркодиново послышалась стрельба. Потом донесся рокот танковых моторов.
— Батальон атакует! — обрадованно закричал Осташков. — Точно!
Небо над Коркодиново заалело, там что-то загорелось. Звуки боя еще больше приблизились. И теперь уже ни у кого не было сомнения: наши действительно штурмуют деревню.
Но через некоторое время все неожиданно смолкло. Лишь на Воре гулко потрескивал от мороза лед…
— Товарищ комиссар, надо бы разведать, что там, в Коркодиново, — предложил Бирюков.
— Верно, разведать надо. Кого пошлем?
— Сам пойду.
— Нет, Бирюков, здесь ты нужнее.
— Разрешите мне, — вызвался Петровский.
— Ты же ранен.
И тут подал голос все время молчавший стрелок-радист:
— Товарищ комиссар, пошлите, пожалуйста, меня.
— Хорошо, иди. Разведай обстановку. В деревню должен войти наш батальон. Но на всякий случай пистолет держи наготове и гранаты возьми…