Прав был помначштаба полка по разведке, когда еще перед боем сказал, что за нами уже занимают оборону подошедшие части. Действительно, в Можайск один за другим прибывали эшелоны 32-й стрелковой дивизии. Командовал ею полковник Виктор Иванович Полосухин, человек большой силы воли и незаурядного организаторского таланта. Родом он был из Томской губернии, в 1920 году вступил в комсомол. Военная биография его начиналась в частях особого назначения. Затем — учеба в Томской пехотной школе, служба на различных командных должностях. Одно время — после окончания курсов политруков при Военно-политической школе имени Фридриха Энгельса — В. И. Полосухину довелось быть и политработником.
…Выгрузившись, полки дивизии спешили занять указанный им рубеж обороны. Он проходил через населенные пункты, в число которых входило и Бородино, где почти 130 лет назад русские воины проявили невиданный героизм и беспримерное мужество в битве с французскими захватчиками. Теперь Бородинское поле снова стало ареной жестоких сражений.
Итак, 32-я стрелковая дивизия занимала рубеж обороны позади нас. А враг тем временем ни на минуту не ослаблял натиск. Он вводил в бой все новые и новые дивизии. И все-таки темп его продвижения вперед резко упал. Случалось что за сутки гитлеровцы проходили всего лишь 5–7 километров, да и то с громадными потерями. Все это указывало на то, что враг выдыхается, а наше сопротивление, напротив, все более крепнет.
В условиях осенней распутицы фашистов словно магнитом притягивала к себе автострада Минск — Москва. Но и советское командование понимало стратегическое значение этой автострады и стремилось как можно надежнее прикрыть ее. И вот наша бригада, не успев даже передохнуть после боя у Фролово, получила приказ командующего только что сформированной 5-й армией генерала Д. Д. Лелюшенко как можно быстрее выйти к Минскому шоссе и, оседлав его в указанном месте, задержать продвижение врага.
…За два дня боев наш батальон заметно поредел. Мы потеряли несколько танков. А тут еще комбриг распорядился передать часть машин для усиления батальона легких танков капитана Г. Е. Пелевина. В итоге у нас осталось всего лишь восемь тридцатьчетверок. Для сильных головных отрядов врага это, конечно, весьма незначительная помеха, и в открытом бою он сможет разделаться с нами одним махом.
Но это — в открытом бою. На него мы идти и не собирались. А заняв указанный рубеж, всю ночь закапывали танки в землю.
Танк в окопе — это грозная преграда на пути врага, имеющая, естественно, и свои слабые стороны. Сковывалась, например, свобода маневра. Но и поразить стоящую в окопе машину, когда видна всего лишь часть ее башни, тоже не так-то легко.