А потом этот Сеид Нур Мухаммад Шах-хан неожиданно умер, и вице-король велел сэру Льюису Пелли не вступать ни в какие дальнейшие переговоры с его преемником, которого эмир срочно направил в Пешавар. Очень разумно: болтовня эта только отнимала время. Все проблемы гораздо быстрее можно было решить с помощью британской пехоты, кавалерии, а главное, королевской артиллерии, которой этим дикарям нечего противопоставить…
— Слава богу, добрался до конца! — в изнеможении захлопнул последнюю папку Каваньяри и увидел стоявшего в дверях Лайелла.
— Ну что, уяснили наши цели и задачи в отношении соседа на западе?
— Вполне, сэр.
— Вот и превосходно. Это особенно важно, поскольку вы в Пешаваре находитесь на самом острие афганской политики Великобритании. О конкретных же действиях подробно говорится в пакете лорда Литтона. Мы верим в вашу настойчивость и распорядительность.
— Благодарю, сэр! Постараюсь доказать это.
— Не сомневаюсь. А теперь, дорогой капитан, идемте ужинать. Отправляться в путь уже поздно. Переночуете у меня…
Утром, после завтрака, попрощавшись с гостеприимным хозяином, Пьер Луи Наполеон Каваньяри выехал к месту службы. Путь предстоял неблизкий: Симлу и Пешавар разделяло более четырехсот миль.
Экипаж двинулся вниз, к подножию гималайских предгорий. Извиваясь по-змеиному на обрывистых склонах, густо покрытых непроходимыми зарослями, дорога скатилась наконец к станции Калка. Здесь, у Сиваликских холмов, начиналась железнодорожная колея, и капитан добрался поездом до Амбалы. Еще одна пересадка, и вот он уже катил на запад. За окном остались тихая Лудхияна, вечно бурлящий Джаландхар, священный город сикхов Амритсар…
Пограничному комиссару не давал покоя спрятанный во внутреннем кармане мундира пакет. Велико было желание вскрыть его тут же, в вагоне, чтобы после всего прочитанного узнать, какие новые идеи выдвинули его начальники. Но Каваньяри подавил в себе это стремление, решив насладиться доверительным письмом лорда Литтона в более удобной обстановке.
Капитан выдержал характер. Он преодолел искушение даже в Лахоре, хотя провел в бывшей столице «льва Пенджаба» — махараджи Ранджит Сингха целый день среди старых друзей из 1-го Бенгальского европейского фузилерного полка, в котором начинал службу в Индии в 1858 году.
С головной болью после обильного ужина с крепкими напитками комиссар вышел из поезда на станции Вазирабад. Здесь кончалась железнодорожная колея. Королевские саперы усиленно трудились, чтобы в спешном порядке (торопили события!) протянуть линию к Пешавару, но застряли перед рекой Джелам.