Места за длинным прямоугольным столом в зале заседаний занимали по сложившейся традиции. В центре спиной к камину и лицом к трем высоким узким окнам обычно садился премьер-министр, слева от него — военный министр Стэнли и Крэнбрук, справа — лорд-канцлер Кейнс и герцог Ричмонд, напротив — герцог Нортумберленд, Солсбери, Норскот, Сэндон, первый лорд адмиралтейства Смит и генерал-почтмейстер Мэннерс. Наконец, в торцах стола стояли кресла министра внутренних дел Кросса и статс-секретаря по делам колоний Бича.
В назначенное время из своих комнат вышел Биконсфилд. Сгорбленная фигура, мешки под глазами, набрякшие веки — семидесятитрехлетнему премьеру нелегко давались государственные заботы и бурные прения в парламенте, нередко затягивавшиеся далеко за полночь.
— Что у нас сегодня самое животрепещущее, господа? — глухим голосом спросил он, поздоровавшись с собравшимися.
— У меня — важное письмо лорда Литтона, — поднял руку Крэнбрук. Плотный, розовощекий, неукоснительно сочетавший не очень напряженный труд с интенсивным отдыхом, он казался олицетворением здоровья, являя полную противоположность своему шефу.
— Слушаем вас, Гатторн.
— Послание пространное. Не стоит занимать ваше внимание, оглашая его целиком. Но здесь есть крайне интересные мысли и предложения, требующие размышлений и отклика.
Крэнбрук слегка откашлялся и, отставив документ далеко от глаз, начал читать: «Я убежден, что политика создания в Афганистане сильного и независимого государства, над которым мы не можем осуществлять никакого контроля, ошибочна. Если вследствие войны или смерти нынешнего эмира, которая, конечно, явится сигналом для раздоров между соперничающими претендентами на престол, мы получим возможность (а ей несложно возникнуть в любую минуту) разделить или сломать Кабульскую державу, я искренне надеюсь, что мы не упустим такой случай. Полагаю, что это также мнение лорда Солсбери…»
Все присутствующие посмотрели на министра иностранных дел. Тот кивнул, как бы подтверждая сказанное.
— И что же предлагает вице-король? — произнес премьер.
— Он выдвигает довольно четкую программу: «В интересах Индии наиболее разумным явилось бы создание западноафганского ханства, включающего Мерв, Меймене, Балх, Кандагар и Герат, под властью какого-нибудь избранного нами правителя, который зависел бы от нашей поддержки. При наличии образованного таким путем западноафганского ханства и небольшой британской базы подле границы в Куррамской долине судьбы самого Кабула были бы для нас вопросом, не имеющим значения».
Воцарилась тишина. Члены кабинета обдумывали услышанное.