— Невероятно! Просто невероятно… — проговорил он, как бы обращаясь к картине.
— Неделю назад, — сказала она, пристально глядя на него, — ты бы сказал, что в нашей семье не может случиться убийства. Но оно произошло. Так же реально и то, что сегодня случилось со мной. Саймон, поверь! — Она сжала виски руками. — Кто-то же должен мне поверить…
Он повернулся к ней и обнял за плечи. Она поморщилась, когда он коснулся ее правого плеча, и он тут же спохватился:
— Извини, Ливи.
Она отбросила его руки.
— Я расскажу все инспектору Марбину. Не знаю, стоит ли это делать сегодня или отложить до завтра.
— Тебе не кажется, что сначала мы должны все обсудить вдвоем…
— Что обсудить? — резко спросила она. — Я тебе все рассказала…
— Знаю. Весь вопрос в том, есть ли у тебя доказательства?
— Конечно! Рана на плече, мой рассказ. Разумеется, этого достаточно. — Она внезапно замолчала.
Да разве для полицейских, которых обучали не доверять никому, будет достаточно ее слов? Как часто преступник, чтобы снять с себя подозрения, делает вид, что подвергся нападению! И даже сам наносит себе телесные повреждения. Задевший ее камень упал в реку и сейчас лежит там вместе с десятком других камней и осколков кирпичей.
— Я поняла, что ты хотел сказать, — потрясенно произнесла она. — Что же мне делать, Саймон?
— Мне надо подумать, Ливи. В конце концов, это первый случай… (Если не считать телеграммы, о которой Рок запретил ей говорить!) Ты испытала страшное потрясение, — продолжал Саймон тихим несчастным голосом, — а шок иногда странно сказывается.
Она взглянула на его грубоватое, не лишенное привлекательности лицо и увидела осторожное выражение в его глазах.
— Попросту говоря, ты считаешь, я все это выдумала! — Она не могла больше сдерживать своего гнева и отчаяния. — Ты думаешь, никто не нападал на меня! Что я поранила плечо, бродя в темноте по лесу! Действительно, свидетелей нет, разве что нападавший на меня человек. Но он не пойдет в полицию, не скажет: «Сегодня я хотел убить Ливи Беренжер!» Так, что ты прав, — бушевала она, — все, что я могу предъявить — это мои слова. А как проверишь, что я говорю правду? Что я не лгунья, не обманщица… не убийца?..
Ее голос задрожал и замолк. Она закрыла глаза и вдруг почувствовала, что Саймон обнял ее.
— Ливи, ну пойми, пожалуйста. Я хочу тебе помочь!
Его глаза, которые смотрели на нее сверху вниз, потемнели и стали глубокими; свет лампы играл на его светлых шелковистых волосах, заставляя ее вспомнить о Клайве. Она вывернулась из его объятий.
— Извини. Я веду себя глупо. Тебе лучше уйти. Саймон.