— Александр Васильевич, ну почему вы молчите?
Взоры сидящих атомщиков обратились к никому не известному парню, едва закончившему университет.
— Почему вы не говорите о главном? Ведь заряд не сработал!
По стульям пронесся вздох удивления.
— О чем вы говорите, молодой человек? — с удивлением и строгостью в голосе произнес руководитель проекта.
— Под землей осталась взведенная ядерная бомба, товарищи, вот о чем!
— На чем основаны ваши утверждения?
— На показаниях сейсмографов.
— Извольте, Александр Васильевич, давайте все вместе взглянем на записи, которые вы мне принесли сегодня. — Борис Ильич поднялся.
— Да, да, вот они, — Филатов потряс над головой лентой сейсмографа и журналом регистрации.
— Ну-с, тут все в порядке, с утра ничего не поменялось. Где вы тут увидели доказательства своего громкого заявления, молодой человек?
Женька рванулся к столу, схватил ленту, присмотрелся, пытаясь увидеть вчерашний разбег на графиках, но не увидел его. В журнале тоже не было отметок о малой амплитуде. Женька оглянулся, судорожно ища глазами старого сейсмолога. Но и его не было.
— Сядьте, молодой человек. Вчера случайно лишнюю дозу не получили?
— Радиации? — непонимающе спросил Женька.
— Да нет, горячительного, — под общий смех поправил Борис Ильич. Женька посмотрел в глаза Александру Васильевичу, но тот отвел их. — Идите! Вам надо еще набираться опыта полевой работы, учиться правильно интерпретировать результаты исследований и учиться правильно пить! А теперь, товарищи, поговорим о более серьезных вещах — о причинах выброса продуктов распада на поверхность. Это тревожный для всех нас момент.
— Но… — хотел возразить нечего не понимающий Женька, а Генри уже вытаскивал его на улицу.
— Ты что, правда вчера перебрал? Что с тобой, Жентос? Несешь чушь какую-то! Позор, стыдно, — Генри тряс его за отвороты распахнутого полушубка. — Даже если бы это было правдой, ты понимаешь, что ты бы меня подставил, я должен был проверять скважины перед началом эксперимента. Неужели ты хотел со мной так поступить, старик?
Женька неуверенно помотал головой.
— Так чего же ты?
— Генри, там пятнадцать килотонн взрывчатки. Если рванет, если кто-нибудь доберется, это же все, катастрофа.
— Дурак, кто доберется? Там сто метров бетона.
— Надо сходить туда, посмотреть, может, заряд вообще выворотило взрывом.
— Куда, Жентос, тебе жить надоело? Там рентгены в час, тебе хватит десяти минут, чтобы зажариться. Иди домой, к Рите иди, успокойся.
И несмотря на Женькины протесты, Генри потащил его мимо КПП в деревню, к дому Риты.
* * *
Свадьба прошла тихо, гости пришли немногочисленные: пара сотрудников из научного городка, пара учителей из школы, родня, что жила в деревне, да бабки со старичками, которые были постоянными посетителями всех деревенских событий, от партсобраний до похорон. Расписались молодые в Ныробе, туда их свозили по зимнику на вездеходе, водитель тоже присутствовал на свадьбе, загнав свою гусеничную машину в ограду, да так там и оставив до понедельника, пока ходил по деревне, шатаясь, от дома к магазину, опохмеляясь и не помня, с чего начал пить. Генри громче всех орал «горько», шумел и щипал деревенских бабенок, которые визжали, чем вызывали у него неподдельное веселье.