И еще остались столетние постройки, где на домашний склад ведет широкая, говоря по-нынешнему, аппарель. Лошадь завозит наверх телегу с добром. А наверху так просторно, что ее можно развернуть с телегой, не распрягая.
Короче, людям непьющим, с головой и руками, этот край очень по душе. Здесь, работая, с голоду точно не помрешь. Работали же в колхозе, близлежащих лесхозах. У военных тоже работали, двадцать два года назад было их в округе еще много.
И, конечно, работали на себя: в огородах, на речке, в лесу.
Вот в такой работящей и дружной семье выросла умная, веселая и крепкая девчонка Анечка Куницына.
Там, где Анька, – там смех и улыбки.
В деревне школа была только начальная – и она четыре года была ее звездой. Потом ездили учиться в соседний поселок (соседний – это двадцать шесть километров по лесной дороге, правда – хорошего качества, военной), в десятилетку. И там она была звездой тоже.
Почему? Да кто ж его знает. Были подружки и покрасивее, и постройнее. Но звезда была только одна – Анечка Куницына.
Веселая, работящая, упорная. И очень, очень добрая. К ней тянулись все: дети, одноклассники, даже взрослые. Чего уж там, местные псы и те ее не облаивали. В ее обществе было легко и комфортно.
Надо ли говорить, что, когда Анечка подросла и стала девушкой, желающих связать с ней судьбу оказалось предостаточно?
В потенциальных женихах перебывало полсела, приезжали соискатели и из других мест, но все получили вежливый, необидный отказ. Это было тем более странно, что в институт Куницына не собиралась, в город переезжать – тоже.
После школы, получив аттестат на «хорошо» и «отлично», пошла работать дояркой в колхоз. И уже четвертый год вполне была рада своему существованию.
А уж как коровы были рады! Буренок не только кормили, доили и мыли – с ними разговаривали и им пели песни. В ответ животные не жалели молока, а председатель колхоза – тоже местный – ставил Аньку в пример и выписывал ей премии.
Мама Анечки, Мария Петровна, дочкой, разумеется, гордилась. Тем более что та ей так нелегко досталась – любимый муж утонул на рыбалке в самом начале совместной жизни, а выходить замуж второй раз Мария Петровна не захотела.
Но вот дочкина переборчивость с женихами даже слегка пугала. Деревня – не город, стукнет двадцать три – старая дева. Хорошие-то девки в девках не засиживаются, только если с изъяном каким.
Попытки поговорить с дочкой по душам ни к чему не привели. Сказала только, что ждет мальчика из армии. А кого, не сказала. Зато успокоила маму, пообещав ей много-много внуков. Будет куда с пользой израсходовать старость.