Эмери с тяжелым сердцем пыталась придумать, что ему возразить, но ничего не выходило. Хотя, возможно, ей удастся привести его в поместье, а затем исчезнуть, ссылаясь на давнюю неприязнь к дяде. Иначе не миновать немедленного разоблачения. Стоит только лорду де Бургу назвать ее братом Джерарда, как все тут же раскроется.
— Все твои страхи совершенно беспочвенны, юный Эмери, — сказал тот, словно читая ее мысли.
Девушка в тревоге вскинула на него глаза и лишь потом заметила впереди бледное сияние света. Они достигли начала хода.
— Мы благополучно вернулись, — добавил он, и Эмери поняла, что он разговаривал с ней всю дорогу, чтобы отвлечь.
Она удивленно заморгала, сомневаясь, что даже Джерарду удалось бы лучше. Разогнать ужас и тьму одним звуком своего голоса, кажется, под силу только лорду де Бургу.
К ее облегчению, когда они вышли из тоннеля, их не ждала засада, а только обеспокоенный Гай.
— Где вы столько времени пропадали? Я уж думал, попали в ловушку. У вас все в порядке, милорд?
Прозвучало это довольно нелепо, учитывая, что спрашивал невысокий молодой человек у великого рыцаря с мечом и в кольчуге. Лорд де Бург утвердительно кивнул, Гай немного успокоился. Он явно приготовился донимать их расспросами, но Николас его опередил и начал рассказывать сам.
Вновь заваливая подземный ход тяжелым камнем, он пересказал разговор со священником. Не упоминая при этом, где он происходил. Лорд был человек слова.
Ко всему прочему, Эмери порадовалась, что Гай ничего не знает о подземной пещере. Оруженосец и без того с подозрением относился к тамплиерам и их секретам. А если бы еще узнал о резных портретах с человеческими глазами и восьмиугольных катакомбах с загадочными символами… Он и без того страстно охоч до тайн.
— А что такое булава? Вы знаете? — свистящим шепотом спросил Гай, словно кто-то мог их подслушать в церкви.
Эмери озадаченно посмотрела на него. Булавой называлась тяжелая дубина, способная пробить рыцарские доспехи. Оруженосец рыцаря уж точно должен об этом знать. Но Гай, похоже, ожидал от ордена чего-то экзотического.
— Должно быть, это какое-то сокровище. Говорят, у тамплиеров целые подземелья золота, и они держат флотилии, чтобы переправлять его по морю.
Хозяин никак на это не отреагировал, и оруженосец продолжил.
— А может, это одна из тех великих вещей. Вдруг это ковчег Завета или частица Креста Господня? А может, и сама чаша Грааля, — благоговейным шепотом предположил он.
— Вряд ли что-то из перечисленного можно назвать булавой, — сухо ответил Николас, и Эмери подавила улыбку. — Кроме того, по слухам, они уже потеряли Крест Господень, теперь он у язычников. Да и для чего им скрывать такие реликвии? Напротив, они выставили бы их на всеобщее обозрение и пригласили паломников за ними присматривать.