Короткое детство (Курочкин) - страница 33
Ирка вздохнула и покачала головой.
— Он съест вашу картошку, а потом умрёт.
— Почему умрёт? — прошептал Митька.
— Так… Возьмёт да и умрёт. А чего ему делать без скрипки?
— У нас полвагона поумирало дорогой. Мама тоже умерла, — сказал Генка.
Митьку от макушки до пят прохватил озноб. Он посмотрел на Стёпку. Тот, опустив голову, ковырял носком валенка снег.
— Как же вы теперь без мамки жить будете? — спросил Митька.
— Приедем на большую станцию, и нас сдадут в детдом, — ответила Ирка.
— Небось не хочется в детдом?
Ирка подняла глаза на Митьку.
— А куда ж нам теперь? Мы остались круглыми сиротами. Мама умерла, папу убили. А в детдоме нас будут кормить, одевать, учить и… — Ирка всхлипнула и смахнула с ресниц слезину.
Генка подошёл к сестре, положил ей на плечо руку.
— Ничего, Ируха, выживем. Я в детдоме отъемся и на фронт рвану.
— А я? — испуганно спросила Ирка.
— А ты пойдёшь в госпиталь, за ранеными ухаживать. Мы все свои силы должны отдать для победы! — заявил Генка и погрозил кулаком.
Митьке стало стыдно и за себя и за Стёпку. Он с ненавистью посмотрел на сумку с картошкой. Он готов был в эту минуту растоптать её ногами, но тут он вспомнил, что Ирка с Генкой голодные.
— Возьмите мою картошку.
Генка взял сумку, подержал её и протянул Митьке.
— Нам нечего менять. Всё уже променяли.
— Бери, бери, мне ничего не надо. Мамка хотела, чтобы я бумаги выменял. Плевать на бумагу. Что, мы без бумаги не проживём?
— А у нас есть бумага, — хвастливо заявила Ирка. — В вагоне, в жёлтом чемодане. Вот таких пять тетрадок. — И она пальцами показала, какие толстые тетради лежат у неё в чемодане.
— Точно, — заверил Генка, — пошли к нам в вагон?
— А можно?
— Конечно, можно!
Товарный вагон, в котором ехали эвакуированные, был переделан в теплушку. С двух сторон стояли двухэтажные нары. Посредине — круглая железная печка. Вокруг печи, вытянув руки, сидели исхудавшие пассажиры. Дяденька Череп пёк картошку.
С правой стороны на нижнем этаже нар лежала старуха и что-то бормотала.
— Что это она? — спросил Митька Генку.
— Умирает.
— Ври-и-и!
Генка небрежно махнул рукой.
— Точно! Как только человек забормотал, значит, ему крышка.
У Митьки от страха шапка поднялась на волосах.
— Она помрёт?!
— Факт. Двух дней не протянет, — Генка посмотрел на бабку и, вздохнув, добавил: — Наша мама тоже бормотала.
На втором этаже нар с краю лежало два чемодана: жёлтый и чёрный.
— Здесь наше место, — сказал Генка. — Когда в вагоне народу было битком, я спал на жёлтом чемодане, а Ирка на чёрном.
Стёпка усмехнулся.
— Куда же ты ноги девал?
— Очень просто. Подтянешь колени к подбородку и храпишь за милую душу. Конечно, не совсем удобно. А теперь ехать благодать. Спи хоть целый день, никто слова не скажет. А раньше по очереди спали.