— Она была в состоянии шока. Мы должны постараться найти ее.
— Представления не имею, куда она могла пойти. Может быть, обратно в их дом.
— В чей дом?
— Анны и Мартина. Они только что купили дом. Они были помолвлены.
— И когда они планировали пожениться?
— Завтра.
Наступила долгая тишина.
— Давайте отправимся в участок прямо сейчас, сэр.
Я позвонил Ингрид из полицейского участка. Ответила Салли.
— Ты можешь ничего не говорить. Анна была здесь.
— О Боже! Где она сейчас?
— В Велингтоне, с Вилбуром.
— С Вилбуром?
— У него сегодня вечером был сердечный приступ. Мартин звонил раньше, он пытался разыскать Анну. — Она сделала паузу — Я рассказала Анне о Вилбуре, и она отправилась немедленно.
— Твоя мама там?
— Да. Прошу, не разговаривай с ней. Не сейчас.
— Салли. О, Салли.
— Мы с мамой хотим увидеть тело Мартина. Она отчаянно рвется к нему.
Я повернулся к полисмену.
— В какой госпиталь увезли тело моего сына?
— В Мидлсекс.
Я передал Салли.
— Теперь послушай, прошу тебя, пожалуйста, не надо ехать. Я сам проведу опознание. Я клянусь, я возьму вас завтра. Убеди твою мать подождать. Сейчас это самое важное. Прошу тебя, Салли, сделай это.
— Я постараюсь. Постараюсь. Анна сумасшедшая — ты знаешь это, так ведь?
— Нет, нет, Салли, она не сумасшедшая.
— У нее с собой была дорожная сумка. Она сказала, что навестит Вилбура и затем уедет в Париж.
— «Я всегда была готова к полету — это ее слова — к моему медовому месяцу». Она мне улыбалась. Ты можешь в это поверить? Она улыбалась. Если она не сумасшедшая, она дьявол…
— О, Салли, Салли. Они ни то, ни другое.
— Что же тогда? Она привела вас обоих — и тебя, и Мартина — к разрушению.
— Она сказала вашей матери все?
— Я не знаю. Есть некоторые вещи, о которых мама не хочет рассказывать. А я не могу расспрашивать. Но я могу догадываться.
— Не думаю, что можешь, Салли. Я приеду домой позже.
— Не надо. Пожалуйста.
— Я приеду, Салли. Я должен. Позже. — Я повесил трубку.
— Моя жена знает.
— Да, сэр. Я слышал.
Я сидел в маленьком офисе с высоким абсолютно седым человеком, инспектором Дуненом. Он выглядел утомленным и добрым. Возможно, доброта была его реакцией на бесконечно повторяющуюся человеческую глупость и безумие. Как мне хотелось в этот момент быть инспектором Дуненом!
Я подписал заявление. Ко мне осталось несколько вопросов.
— Как долго продолжались ваши отношения с…?
— …Анной. Четыре месяца.
— Как давно вы знаете ее?
— Это началось немедленно. С первой же встречи.
— Ваш сын не подозревал об этом?
— Не подозревал никто.
— Никто?
— Только один человек. Отчим Анны, Вилбур. О Господи, у него же был сердечный приступ. Он в Велингтоне. Вот почему Мартин искал Анну? Могу я позвонить?