— О чем? О Вере Кешман?
Он взглянул на нее, приподняв брови, и взъерошил ей волосы.
— Перестань, — сказала она, вскидывая голову.
— Мне понравился твой Джордж. Хотя он немного староват для тебя.
— Надо же, как много ты знаешь!
— Позволь рассказать тебе кое-что о верховой езде, — сказал Сэнди. — Ты никогда не должна забывать одну вещь. Ты — человек, а он — конь. Главное, всегда имей в виду, что ты лучше, чем он, даже если он в четыре раза сильнее и в восемь раз больше тебя. Теперь, когда этот вопрос…
Лифт с шумом приехал.
— О Боже, на самом интересном месте! — посетовала Марджори.
Сэнди опять взъерошил ей волосы.
— Ты напоминаешь мне мою сестренку.
Он усмехнулся и помахал ей из лифта:
— Не скучай и береги ногу. Пока!
Марджори вернулась в гостиную и услышала разговор отца с Джорджем:
— Когда его начало рвать? После того, как он лег в постель?
Мать вышла из комнаты.
— Нет, сразу после того, как он приехал домой, — ответил Джордж.
— Боль росла или уменьшалась?
— Господи! — возмутилась Марджори. — Это опять язва?
— Ну, хорошо. — Отец встал и, выходя из комнаты, сказал: — Передай ему мой совет, Джордж. Пусть не ест копченого.
— Этот Сэнди кажется мне хорошим парнем. Он из Колумбии? — спросил Джордж, обращаясь к Марджори.
Она кивнула.
— Он что — единственный, кто пригласил тебя на танцы?
— О Боже, нет. Я пошла с толстяком, которого зовут Билли Эйрманн. Еще я ходила с ним кататься верхом. Когда я повредила ногу, он только запаниковал. А Сэнди взял все в свои руки и привез меня домой. У него есть потрясающая девушка. Богатая блондинка из колледжа Корнелл.
— Он предпочтет тебя, если умный.
— Не все такие умные, как ты.
— Как твоя лодыжка сейчас?
— Гораздо лучше. С тех пор как доктор снял ботинок, все прекрасно.
— Я вижу, — сказал Джордж, посматривая на толстую белую повязку, — похоже, наши поездки закончились. А жаль, я хотел кое-что предложить.
— Любопытно, что?
— Разное.
Марджори почувствовала угрызения совести.
— Наверное, я смогу поехать, Джордж, если ты действительно что-то планируешь.
Джордж просиял.
— Ты поедешь? Я заказал столик… Но все это — сюрприз. Ты действительно сможешь поехать?
— Я спрошу у мамы.
Машины ползли, гудя сиренами, под низким оранжевым солнцем, между параллельными рядами зеленых деревьев и серого бетона. Одуванчики задыхались на узких разделительных полосах. «Пенелопа» стонала и гремела, поднимаясь вверх на второй передаче. Они ехали очень медленно. Далеко впереди на магистралях Лонг-Айленда Марджори видела тысячи автомобилей в двух широких темных потоках, вьющихся в грязно-голубом тумане выхлопных газов. Джордж нажал гудок, и «Пенелопа» издала звук, напоминающий смешок больного старика.