Мне так не казалось. И Машу в своей правоте я тогда убедил (надеюсь, что убедил, а не уговорил). Володя Ульянов, мальчик, конечно, более упёртый. Но попробовать стоит.
– Винюсь, Владимир Ильич, моя промашка! – Я и голосу придал нужную интонацию, и руками слегка развёл, и даже вздохнул.
Ленин, как я и рассчитывал, удивился.
– Что, вот так легко со своей идеей и расстанетесь? – недоверчиво спросил он.
– Так я ж не за идею винюсь, – пояснил я, – а за то, что не дал к ней более развёрнутого пояснения.
Лицо Ленина враз поскучнело.
– Я так полагаю, теперь вы собираетесь ошибку исправить? – без особой теплоты в голосе уточнил он.
– С вашего позволения! – Я сопроводил слова коротким наклоном головы.
– Вам запретишь… – буркнул Ленин, – А потом, после твоей смерти, твои же товарищи положат твоё тело в стеклянный гроб и выставят на всеобщее обозрение!
Ну да. Я ему и об этом сказал при нашем первом откровенном разговоре, тогда, в квартире на Екатерининском канале. Чувствуется, что шок у него не прошёл до сих пор.
– А вам бы этого не хотелось… – Вот ведь! Хотел произнести эту фразу про себя, а получилось вслух.
Ленин посмотрел на меня, как на идиота. Открыл было рот, видно, для жёсткой отповеди, но внезапно передумал. Махнул рукой.
– Ладно! Так что вы там хотели развернуть?
И я развернул! Я так развернул – и про Ислам в целом, как молодую, ещё до конца не погрязшую в догмах религию, в которой найдётся место для новых веяний. И про панисламизм, которому никак нельзя дать завладеть умами мусульманской части населения России. И про пантюркизм, который, наоборот, следует поддержать, как раз в противовес панисламизму.
– … А для того, чтобы пантюркизм не превратился со временем в силу способную расколоть государство, мы и запустим в него вирус, то, что я называю «Красный ислам».
– Что вы, простите, запустите? – не понял Ленин.
– Вирус, Владимир Ильич, иначе говоря, … заразу.
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Ленин. – Запустить заразу в заразу! А вы шутник, батенька!
И чёрт меня дёрнул употребить слово «вирус». Не уследил за речью. Я, конечно, имел в виду вирус компьютерный. Но Ильич-то про такое и слыхом не слыхивал. Я ему про компьютеры точно не рассказывал. Вот и пришлось на ходу выкручиваться. В цейтноте от безысходности про заразу и ляпнул. Получилось ужасно. Совсем не подходящее для обозначения религии слово. А атеист Ленин доволен. Смотрит на меня уже вполне доброжелательно.
– Если я правильно вас понял, Михаил Макарович, «Красный ислам» будет проповедовать некую пролетарскую солидарность вне зависимости от религиозных убеждений?