Решила и пошла к свету — в недлинный проход арки. И правильно сделала, скажу я вам!
Тут, оказывается, как в цивилизованном мире висели указатели. И не просто указатели, а рекламные указатели.
Пойдешь направо — попадешь к гадалке Ишраив, пойдешь налево — попадешь к мадам Бовэ, пойдешь направо и чуть-чуть влево — выйдешь к таверне «Конь». Ура! Нам направо и чуть-чуть налево!
На площадь с сугробом-вытрезвителем ноги вынесли меня уже через три минуты. Я выскочила из переулка и обомлела — такой бурной жизни я даже на пересадочных станциях метро не встречала. Снег превратился в бурое месиво, я то и дело поскальзывалась.
«Опоздала! Опоздала!» — билось в голове — «Уволят!»
«Таки не уволят!» — подумалось мне, когда я все-таки, протиснувшись через толпу, влетела в зал. Заполненный до отказа зал. А мимо меня пронеслась обвешанная подносами и с перекошенным лицом разносчица — она явно не успевала.
Я ринулась на кухню, уворачиваясь от загребущих рук и вытянутых в проходы ног. Вам тут что — места мало? Засунь под стол!
— Явилась? — совершенно спокойно поприветствовал меня пузатик. Я кивнула. — Шаль свою туда, и мигом в зал, принимать заказы.
Уф! Я разоблачилась, получила в качестве комплимента цоканье языком и вздернутую бровь трактирщика, кокетливо присела и, схватив записывающее приспособление, метнулась за заказами.
Через полчаса работы у меня закружилась голова. И не потому, что было накурено или от количества перевариваемой информации — нет. Для начала, неведомая мне технология вытягивала и растворяла весь дым. Затем, не было ни единого мужчины, не испытывающего жаркого желания ухватить меня за зад. Вот потому-то и кружилась голова — я извертелась вся, спасаясь от загребущих рук!
Работа спорилась, блюда реактивно разносились, напитки лились рекой, а главного фигуранта все не наблюдалось. Либо меня продавщица обманула, либо маг тут не каждый день появляется.
— Вирай! — я обернулась на голос нанимателя. — Отправляйся с Митизом во двор!
— Это чего вдруг?! — возмутилась я, упирая руки в бока.
— Потому что я так приказываю, — вкрадчиво произнес толстяк, прищуривая глазки, — я — твой хозяин…
Я мельком глянула на Митиза — еще одного здоровяка из когорты поварят: тот стоял, ухмыляясь, одной рукой поигрывая лохматым концом кушака, а второй придерживая лежащий на плече топор.
В голову забрались мысли гастрономического характера: закончилась свинина, и чтобы далеко не бегать, людям сейчас подадут хорошо прожаренную человечину. Мою человечину!
— Я не хочу! — попятилась я к стеночке, усиленно таращась на топор. Мой наниматель повернул голову, узрел орудие колки и хмыкнул.