Вряд ли Рид заметил мой кивок. Его вниманием целиком и полностью завладели коленки Натана. Я читала в его мозгу как по писаному: "Шорты? В такой холодный день?" Возможно, следовало устыдиться за родное чадо, но меня вдруг осенило, что столь несуразная экипировка может оказаться на руку Натану. Если вдруг Солонка с Перечницей попытаются в чем-то его обвинить, он всегда сможет сослаться на умопомешательство.
Впрочем, Рид не долго изучал коленки Натана. Он снова повернулся ко мне:
— Так, давайте уточним. Вы работали вместе с жертвой, именно вы сообщили родственникам, и ваш сын дружит с сестрой жертвы. Все верно?
Не совсем понимая, куда он клонит, я тем не менее кивнула.
Присвистнув, Рид покачал белобрысой головой:
— И вы по-прежнему утверждаете, что не замешаны в этой истории?
Я исподлобья покосилась на него. М-да, что-то в этом есть.
Оказалось, тема далеко не исчерпана. Свою лепту решил внести и Констелло.
— Насколько мне представляется, — с ленцой протянул он, — в этом деле вы замешаны еще больше, чем в двух предыдущих. Того, первого, типа, которого убили, вы вообще не знали, так? А второй… помнится, вы только что продали ему дом, а потом его прикончили, верно?
Бекки с Карлом слушали, приоткрыв рты и вытаращив глаза. Мамма миа, кажется, я могу не только поставить жирный крест на пятьдесят втором шансе четы Коновер — вполне вероятно, у меня уже не будет возможности предоставить им пятьдесят третий. Более того, надо думать, я больше в жизни не увижу ни Бекки, ни Карла.
Ну спасибо, дорогие Рид и Констелло. Жаль, нет статьи о полицейском домогательстве.
— Позвольте мне проводить вас в подвал, — процедила я.
И что удивительно, на сей раз копы послушались. Правда, прежде чем спуститься в подвал, Рид рявкнул через плечо:
— Никому не уходить, пока не запишем показания, ясно?
Я осталась наверху, приготовившись услышать очередной вопль. Однако обошлось. Меньше чем через пять минут оба копа поднялись обратно.
— В общем, так. Перед выездом сюда мы позвонили коронеру, скоро должны прибыть его люди. А до тех пор никто чтоб вниз не спускался, ясно?
На лице Натана появилось хорошо знакомое мне выражение, которое он частенько напускал на себя в детстве, когда я заставала его за чем-то недозволенным. Одурачить эта мина ни тогда, ни теперь никого не могла. Рид встрепенулся:
— Вы ведь еще не спускались в подвал, а?
Громко сглотнув, Натан промямлил:
— Да нет, то есть да, сэр… спускался. — И торопливо добавил: — Но все остальные тоже, н-не только я.
Точно такое же оправдание малютка выдвинул, учась в четвертом классе, когда его застукали за воровством леденцов в супермаркете. В те времена крошка Натан свято верил, что если сделаешь что-то дурное за компанию с кем-нибудь, то вина куда меньше, чем если напроказничаешь в одиночку. После эпопеи с леденцами я объяснила малышу, что дело обстоит несколько иначе. А теперь выходило, что я зря потратила время. Кажется, Натан по-прежнему верит, будто вина — это такая штука, которую можно размазать тонким слоем, чтоб на всех хватило понемножку. Рид выкатил глаза: