— Нет. Отсюда.
До меня, наконец, доходит окончательно. Трясу головой, потом задаю вопрос, который меня волнует:
— Связи с Метрополией нет?
Опять оба вздыхают:
— Нет… Но сигнал бедствия мы отправили!
Я облегчённо вздыхаю — значит, надежда есть… Потом вздрагиваю:
— А кто из вас?
И они хором, совершенно синхронно отвечают:
— Оба.
— Оба?! Это и Кланы, и Империя…
Атти–Максим спокойно машет рукой:
— Не переживай. Разберёмся. Лучше давай с тобой решим — что надумал делать дальше?
— Дальше, это в смысле после возвращения в Империю, или здесь?
— Или. До Руси ещё дожить надо.
Пожимаю плечами.
— Да как то не задумывался особо. Честно признаюсь. Пока вот воюю, а дальше ещё и не знаю.
Парочка переглядывается:
— Мы тебе земли дали. Как с ними?
— Буду тянуть, пока не уберусь домой. Там, сам знаешь…
Умолкаю, потому что Ооли может быть неприятно слышать это. В конце концов, от присяги Руси меня никто не освобождал. И срочно меняю тему:
— Может, женюсь. А то лезет уже в голову невесть что…
Внезапно Ооли настораживается:
— Что значит — лезет?
Залпом допиваю уже остывший кофе, выдыхаю:
— Сны. Снится непонятно что. И явственно так, словно уже произошло.
— Женщины?
Это Атти. Киваю.
— Льян?
— Нет. Это точно.
— Твоя подружка из Тироса?
Это уже Ооли.
— Нет. Я и сам не знаю. Но встретимся мы с ней в моей пожалованной земле.
Атти хмыкает в неопределённом значении:
— Знаешь, я бы особо не придавал значения таким снам… Но вот сам сталкивался в жизни с чем то подобным. Так что — аккуратнее.
Он многозначительно подмигивает, затем извлекает откуда то небольшую бутылочку, три бокала:
— Ну, за знакомство, Сергей?
Улыбаюсь облегчённо и без всяких задних мыслей:
— За знакомство!..
…Острые уши, торчащие из‑под свалявшихся волос, громадные, сейчас закрытые глаза, комбинезона нет. Вместо него — какие то невообразимые лохмотья. Видно, что та истощена до последней стадии… Отжимаю тряпку, осторожно протираю лицо. Несколько капель попадает в приоткрытый рот, и горло делает судорожные глотки. Не прерывая своего занятия задаю вопрос:
— Её кормили?
— Сьере маркиз запретил даже подходить к клетке…
— И воды не давали?!
— Ничего, сьере барон…
— А где её вещи?
— Всё сожгли. Так приказано было…
— Твою ж… Где спальня покойного маркиза?!
— Туточки, сьере барон. По лестнице подняться…
— Веди!
Я подхватываю хрупкое, практически невесомое тело на руки, устремляюсь за бегущим мальчишкой. Да, она саури. Но после беседы с Ооли у меня нет желания бросать её на смерть. Солдаты устремляются за мной, и я только успеваю бросить:
— Воды нагрейте! И прикройте ворота.