— Ты думаешь? — его глаза сверкнули как-то странно, почти враждебно, — я не думаю, что он рожден для того, чтобы забавлять других людей.
С этими словами он схватился за задвижку окна, чтобы закрыть его, но в эту самую минуту сильнейший порыв ветра вырвал раму у него из рук. Это был порыв такой ужасающей ярости, какого не было даже в прошлую бурную ночь. Что произошло в следующую минуту, коммерции советник и его дочь не могли сообразить. Им казалось, что ураган хочет сдуть с лица земли старый купеческий дом со всеми живущими в нем. Раздался ужаснейший треск, потрясающий шум обрушившихся обломков; затем наступила минутная тишина, как будто злобный вихрь сам испугался произведенного им разрушения и не решался коснуться непроницаемого желто-серого облака, вдруг заполнившего собой весь двор.
Пакгауз! Да, облака пыли подымались оттуда.
Коммерции советник одним прыжком бросился к лестнице мимо дочери и помчался вниз. Маргарита полетела за ним, но только на дворе ей удалось схватить его за руку. Онемев от ужаса, она не в состоянии была сказать, чтобы он взял ее с собой.
— Ты останешься здесь, — приказал он, отталкивая ее от себя, — ты хочешь, чтобы тебя задавило?
Его голос поразил ее до глубины души; ей казалось, что волосы становятся дыбом над его искаженным лицом. Он помчался вперед. Маргарита ухватилась за ближайший ствол липы, чтобы удержаться на ногах, так как по двору снова пронесся яростный порыв ветра, который, захватив с собой густой столб пыли, погнал его к главному зданию, там пыль рассеялась и понеслась вверх к темнеющему небу.
Теперь из туманной массы стали появляться определенные очертания; пакгауз уцелел, но имел вид неузнаваемых развалин; нижняя часть тяжелой черепичной крыши, покрывавшей галерею, обрушилась на всем протяжении, увлекая за собой поддерживавшие ее столбы и деревянные перила. Груда обломков достигла окон нижнего этажа; отдельные кирпичи продолжали еще с шумом падать на землю.
Путь через обломки был страшно опасным. Маргарита с ужасом смотрела, как ее отец пробирался через этот хаос, откидывая мешавшие балки и увязая по колено в обломках кирпича, но через несколько секунд ему удалось добраться до ворот, в которых он и исчез.
Его путешествие сопровождалось криками, раздававшимися в главном здании, и теперь все обитатели дома выскочили во двор — тетя София, прислуга и одновременно с ними все служащие в конторе. Буря загнала их всех к толстым стенам ткацкой, к тому месту, где стояла Маргарита.
Лампрехту не грозила теперь никакая опасность, потому что никакой ураган не мог потрясти могучие ворота, под которыми он скрылся, но ребенок, «бедный паренек», был увлечен обломками и, вероятно, лежал теперь, раздавленный под ними! Варвара только что из кухонного окна видела его на галерее.