А потом его мягко повалило. Словно ударило огромной, обтянутой в материю колодой. Последняя искорка мысли была посвящена старику. Махонькому старику, безмятежно похрапывающему на нарах… Как странно, что он догадался об этом только сейчас! Старичок — единственный в камере не переживал никаких мук. И он уже не спал. Обернувшись к Валентину и подперев щеку ладонью, моргал серыми своими глазенками, часто шмыгая, потешно дергал себя за кривенький нос. Такой знакомый жест!… Валентин сообразил, что старикашка делает это намеренно, скорее всего передразнивая сокамерника. Или в этом копировании крылось нечто иное?…
Валентина скрючило. Лежа на полу, он взбрыкивал ногами, затылком пристукивал по холодному бетону. Подняться он уже не мог, да и не пытался. «Два карася на сковородке», — мысль была чужой, насмешливо-злой. Валентин колотнул кулаком по собственной груди, поперхнулся в кашле.
* * *
— Странная вещь, Валентин! Все в мире гниет, испражняется, рано или поздно обращается в омерзительный прах, а вони нет. То есть, совсем нет, — знакомый полковник с улыбкой оттолкнулся от стола руками, и кресло на бесшумных роликах мягко откатилось в сторону. Теперь хозяин кабинета с легкостью мог дотянуться до бара. Достав упаковку с соком, он плеснул розовым и терпким в бокалы.
— Пей, человече! Натуральный смородиновый сок. Без консервантов и прочих вульгарных добавок.
Валентин вяло поблагодарил. После свидания со старичком голова обморочно кружилась, ныл разбитый в кровь затылок.
— Вот и выходит, — продолжал полковник, — что смердим по мере сил и возможностей, а дышать отчего-то по-прежнему приятно. В чем же дело, спрашивается? Откуда такой прелестный природный казус?
Валентин пожал плечами.
— Самоочищение! — полковник снова не без удовольствия блеснул фарфоровыми зубами. — Тотальная санитария! На земле, в воздухе, на дне морском. Высокоэффективная санитария!
Осушив бокал, Валентин повертел его в ладонях, неловко поставил на стол. Звук показался странным. Стол был, вероятно, из металла, и только столешницу покрывал тонкий слой дерева. Кто знает, может, и пулемет там внутри упрятан? Во времена Берии, говорят, любили такие фокусы.
— Вы хотите сказать, что ваше ведомство исполняет аналогичную функцию, я правильно понял?
Полковник лукаво погрозил пальцем.
— За одной маленькой поправкой, Валентин! Моего ведомства ты еще не видел. Это все, — он взмахнул рукой, — лишь часть целого, второстепенная часть. Некий пристрой к главному зданию и не более того… Еще? — он кивнул на упаковку с соком.
Валентин покачал головой.