— Нет, конечно… Ну а потом почему не сказала? — понимающе сказала травница.
— Представляешь, забыла… Кроме того, насчет нервов ты и не очень ошибалась, я была очень рада оттуда убраться, — извиняющимся тоном ответила Алрин.
— И, наконец, к текущим городским делам… За прошедшие выходные наблюдалось чрезвычайно странное поведение кошек. Прямо как с ума посходили, как от любви, хотя до весны вроде далече. Особой любовью у этих тварей пользуются граждане с улицы Медников, а также волменский купец Саньеро Акорамо, проживающий в трактире «Копье и Уздечка» в Мочанах. Шеф городской стражи уже обратился к Ковену с просьбой оказать посильную помощь в расследовании этого происшествия. Поручаю это вам, Нурик, — и Главный Травник кивнул плотном невысокому человечку, видящему в первом ряду, начальнику отдела психологии домашних животных.
— Сработало, — Лара восторженно толкнула подругу локтем в бок.
* * *
Вечерний Стармин встретил подруг громким кошачьим мявом, ржанием лошадей и всеобщей сутолокой, более типичной для какого-нибудь ярмарочного дня, нежели для вечера понедельника.
Навстречу травницам ехала карета со знакомым гербом на дверцах. Это ехала Ее Светлость графиня Голена Спайс-Гонотопская, новая фаворитка короля Наума. Впрочем, как рассказывали знающие люди, отнюдь не единственная. К чести Голены, никто не осмеливался называть ее «смазливой дурой» — если в случае с остальными фаворитками это грозило максимум расцарапанным лицом, то в случае с Голеной она бы просто сказала бы: «спасибо за комплимент», а после этого несчастный ломал бы голову, чего это лично для него налоги составили 120 % с оборота, или чего это он внезапно оказался организатором нового секретного заговора против Белории — мозгов и связей у Голены в ее 30 с небольшим лет было предостаточно. Однако рассказывали, что если на Голену нападет «хороший стих» или просто она увидит определенную выгоду в предложенном дельце, то слово свое она сдержит крепче дракона, и поступит с партнерами всегда по справедливости.
Карета Голены, до предыдущей субботы, вероятно, выглядела вполне обычно. Теперь же она представляла нечто, метко названное из толпы «кошкиным домом». Кошки были везде — они облепили крышу и лакеев, они непрерывно карабкались вверх и вниз по покрытым фигурной резьбой стенкам кареты, они бежали за экипажем огромным мохнатым ковром. Фаворитка сидела у дверцы с опущенным стеклом и горделиво посматривала на толпу. Внутри кареты тоже были кошки. Много. Сразу трое сидело на руках у Голены, наслаждаясь близостью к источнику столь милого им аромата и в полном восторге деря когтями на клочки заказное платье графини. Наверное, графине это было неприятно, но она терпела.