— Передай ей поднос, Фил, — велела Оливия, не готовая к очередному спору с младшим сыном. Доведись мальчику выступить в суде, он мог бы свести с ума и судью, и присяжных.
— Она только испортит пирожное, — проворчал Фил, с большой неохотой выполняя приказание матери.
— Я доем за ней, — успокоила его Оливия.
— Тебя опять будет тошнить, — предупредил Фил.
— Меня не тошнило.
— Тошнило, тошнило. Папа так сказал.
— Когда он это сказал?
— Утром. Я слышал, он говорил это Невилу.
— Ты, наверное, ослышался, Фил.
— Нет, не ослышался. Потом он еще сказал, чтобы мы не шумели и не поднимались наверх, пока ты не встанешь.
— Из этого не следует, что меня тошнило.
— Но так сказал папа, — настаивал малыш. — Пруденс занималась с Линнет, а Невил и папа собирались в школу. Я пошел за ними до двери, чтобы попрощаться, и тут Невил и спросил папу…
Маленький дьяволенок весьма похоже передразнил брата. У Оливии не осталось сомнений, что такой разговор действительно имел место.
— Потом папа сказал… — На личике Фила, копировавшего в данный момент отца, появилось выражение, напоминающее раздраженное нетерпение. — «Ты только не волнуйся, Невил. Не успеешь оглянуться, как твоя мама будет в полном порядке».
Фил воспроизвел циничные слова отца с такой бесхитростной точностью, которая не оставляла сомнений в правдивости передачи того, что и как было сказано.
И новый светлый мир Оливии дал трещину.
Слезы затуманили ей глаза, и она отвернулась, чтобы дети ничего не заметили. На душе у нее скребли кошки. Как Харви мог говорить обо мне с Невилом в таком пренебрежительном тоне? До чего же несправедливо и нечестно! То, что между нами произошло, ничего для Харви не значило. Он, видимо, решил, что у меня временное помрачение рассудка…
Оливия печально покачала головой, потрясенная тем, что Харви не придал никакого значения событию, которое она считала жизненно важным для их дальнейших отношений.
Я так ничего и не добилась. Абсолютно ничего.
От утреннего приподнятого праздничного настроения не осталось и следа.
Ну что ж, подумала Оливия, придется начать все сначала. Ничто не изменится к лучшему, пока мне не удастся доказать мужу, что я всерьез хочу изменить свой подход к семейной жизни. Не быть сторонним наблюдателем, раз и навсегда очертившим для себя круг обязанностей, а вместе с Харви принять ответственность не только за здоровье детей и благополучие дома, но и за всю нашу совместную жизнь.
Инициатива. Именно о ней я прожужжала Пруденс все уши. Мне следует показать Харви, что я способна на реальные действия. На поступки. И чем больше их будет, тем лучше. Пусть Харви поймет, что ошибся. Очень, очень ошибся!