– Ну хорошо, – Сергей встал. – Разрешите идти?
После полуторачасового марша полк Саблина вышел к намеченному району боевых действий и с ходу вступил в бой. Танки, развернувшись в линию, при поддержке самоходок и пехоты начали стремительное наступление на позиции врага, однако столкнулись с его ожесточенным сопротивлением. Кинжальный огонь противотанковой артиллерии и немецких танков, закопанных в землю и превращенных в неподвижные огневые точки, проредил ряды наступающих и заставил остатки полка спешно отступить.
Вокруг творился ад. «Тридцатьчетверка» медленно, слишком медленно пятилась назад. Евстафьев, судорожно сжав челюсти, старался двигать машину непредсказуемо для противника, то пуская ее змейкой, то резко останавливаясь и тут же ускоряясь. Однако задним ходом это не очень-то и удавалось, и все же снаряды немцев пока ложились мимо. Сергей, глядя в перископ, ругался сквозь зубы. Идущая справа машина вдруг вспыхнула ярким пламенем и, прокатившись еще немного, замерла, люки ее распахнулись, и наружу стали выбираться танкисты, однако новая вспышка огня, вырвавшаяся изнутри танка, превратила людей в горящие факелы.
– Витя, стоп, давай разворот и уходим! – крикнул в ларингофон Сергей, с ужасом наблюдая в перископ идущую параллельным курсом самоходку, обращенный к их танку борт был разворочен прямым попаданием, и внутри бушевал огонь, в котором корчились фигуры людей.
– Командир, ты что, хочешь задницу на радость фрицам подставить?! – раздалось в наушниках. – Они же нас вмиг подпалят.
Машина вдруг сильно вздрогнула и загудела, точно большой колокол, заставив Сергея схватиться за уши.
– Командир, попадание! Башню заклинило к чертовой бабушке, – прокричал сидящий снизу Федор. – Надо рвать когти.
– Витя, разворачивайся, идем боком и под углом, давай, парень, выноси нас!!!
«Тридцатьчетверка», протестующе затрещав фрикционами, развернулась и понеслась назад под углом к немецким позициям. Сергей развернул перископ. Все поле было усеяно чадящими танками полка и телами пехотинцев. Несколько коней, потерявших седоков, носились между отступающими танками и бегущими солдатами, но еще больше было убитых или бившихся в агонии. Мимо их машины промчалась «тридцатьчетверка» с бортовым номером 256, но точное попадание снаряда в двигательный отсек заставило ее резко остановиться, люки распахнулись, однако наверх башни выбрался лишь один из танкистов и тут же упал, буквально перерезанный пополам пулеметной очередью.
– Это кто был, неужели Федотов?
– Похоже, – Сергей снова выругался и вытер выступивший пот.