— Молчать! На этом твоя деятельность пока прекращается! — крикнул Руслан, протискиваясь к двери. — Дай команду пилотам — пусть посадят машину в ста метрах выше этой компании… Ну, хлопцы. — Он обернулся к своим. — Я вас прошу — этот козел нам нужен живым…
Через два с половиной часа с начала восхождения идущий первым в связке альпинист, неловко оступившись, сорвался вниз и завис на стропе, раскачиваясь над пропастью.
Второй изо всех сил вцепился в каменистый склон, удерживая висящего. Было ясно, что долго ему не продержаться — еще пара минут, и он сорвется, и тогда вся связка полетит вниз.
— Ну вот, началось, — досадливо поморщился Пульман. — Нет, как тебе это нравится? — Он обернулся к побледневшему Бабинову, с ужасом наблюдавшему за маятникообразными покачиваниями сорвавшегося.
— Не к добру, патрон… — побелевшими губами процедил хирург. — Сначала этот рыжий, теперь вот это…
— Прекрати каркать! — резко оборвал его Пульман. — Рыжий…
Обыкновенный пастух, одичавший в горах! А это… А ну, внимание — передать по цепи: второму обрезать стропу. Быстро!
Команда молниеносно проследовала наверх. Через несколько секунд второй номер перерезал стропу и стал первым — бывший первый камнем полетел в пропасть, без крика, с глухим чавканьем ударяясь о каменные выступы.
— Все — пошли, пошли! — подбодрил Пульман и неторопливо полез вперед. Рыжий… Когда они только начали восхождение, откуда ни возьмись, из какой-то щели выскочил косматый рыжий мужик и, напрягшись в титаническом усилии, попытался столкнуть на группу огромный валун. Не растерявшийся Пульман метким выстрелом из карабина уложил рыжего. Подошел посмотреть — при ближайшем рассмотрении мертвый мужик оказался весьма колоритным экземпляром и не совсем рыжим. Это был какой-то древний горец, с длиннющими, совершенно седыми волосами и огненно-рыжей бородой до пояса. Внимательно всмотревшись в его лицо, Пульман несколько смутился — убитого никак нельзя было отнести к какому-либо племени коренных народов Кавказа. Если бы они находились в другом месте, доктор дал бы голову на отсечение, что дед — представитель арийской расы. Эта странная несуразность заронила в его душу какие-то смутные подозрения, которые по пути отнюдь не рассеивались…
Через пять часов восхождения вершина была покорена. Более никто не сорвался, и вообще — благодаря мастерству альпинистов восхождение прошло весьма удачно. Опасения Пульмана начали рассеиваться. Если бы не Бабинов, все было бы вообще прекрасно. Но этот конченый пессимист действовал доктору на нервы. Всю дорогу хирург тяжко вздыхал, смотрел тоскливо и на каждом привале ощупывал рюкзаки у двух идущих перед ними альпинистов. В рюкзаках хранилось несколько десятков квадратных метров шелка и дюралевые штыри — дельтапланы. По окончании операции Пульман с помощником намеревались бросить альпинистов на произвол судьбы и смыться с вершины на дельтапланах. Этот неизбежный и пока что далекий момент больше всего пугал Бабинова. Когда они тренировались, стартуя с холмов под Ложбинском, у хирурга, в отличие от Пульмана, получалось из рук вон — он отчаянно трусил и впадал в панику, хотя высота там была мизерная. Теперь же перспектива спускаться на дельтаплане с высоченной горы давила на сознание Бабинова с такой силой, что он был готов в любой момент упасть в обморок, страшно раздражая своим состоянием патрона…