В бассейне, как об этом 4 июля 1903 г. А.Н. Крылов докладывал Н.Е. Кутейникову, было проведено испытание моделей корпусов проектируемого броненосца водоизмещением 16600 т и моделей приведенных к этому водоизмещению броненосцев "Полтава", "Ретвизан", "Бородино". Для названных броненосцев по методу В. Фруда были вычислены эффективные мощности на разных скоростях. А.Н. Крылов, исходя из результатов модельных испытаний, получал индикаторные мощности: для скорости 10 уз —2000 л.с., 16 уз —9800 л. с., 18 уз — 16660 л.с., 19 уз —21000 л.с. Соответствующая проекту — для 18-узловой скорости — и была выбрана (с запасом в 1000 л.с.), мощность для заказа машин Франко-Русскому заводу.
Фатальную роль могло сыграть и такое обстоятельство, как командировка А.Н. Крылова в Порт-Артур совершавшего летом 1903 г. свой первый практический рейс на учебном транспорте "Океан". А.Н. Крылов имел специальное поручение Н.Е. Кутейникова до самого ухода в плавание продолжать свою работу по экспертизе проекта. В таком "чемоданном настроении" он вряд ли мог позволить себе инициативу какого-либо принципиально нового предложения, вроде превращения корабля в дредноут. Впрочем, чрезвычайно загруженный проводившимся в бассейне разнообразными испытаниями, одновременным совершенствованием их методики, а также разработкой для флота по собственной инициативе "таблиц непотопляемости", А.Н. Крылов, по-видимому, особого интереса к проекту броненосца не проявлял. Упоминаний о работах над ним нет и в его "Воспоминаниях".
В стороне от активной работы над проектом оказался и второй выдающийся ученый того времени, помощник А.Н. Крылова по работе в бассейне профессор Морской Академии И. Г. Бубнов. Автор ряда уже известных работ по строительной механике корабля и теории проектирования корабля, он, как и А.Н. Крылов принадлежал к наиболее выдающимся ученым в области кораблестроения. Но оба они не были профессиональными конструкторами боевых кораблей, не занимались их практическим, последовательным и перспективным проектированием.
При всем исключительном вкладе в теорию корабля, строительную механику корабля, теорию компасов, качку и другие отрасли науки. А.Н. Крылов и И.Г. Бубнов не принадлежали к тем светилам мирового практического кораблестроения, кем в свое время были А. Дин (1638–1721), Э. Рид (1830–1906) и А. Ярроу (1842–1939) в Англии, Ф. Чапман (1721–1808) в Швеции, Дюпюи де Лом (1816–1885) и О. Норман (1839–1906) во Франции, Бенедетто Брин (1833–1898) и В. Куниберти (1854–1913) в Италии. В самодержавной России проектирование кораблей броненосной эпохи, было, как это ни парадоксально, делом исключительно коллективным, и понятие Главный конструктор, полностью отвечающий за проект, как это здраво было принято в советскую эпоху, не существовало. Авторство проекта вместе с составителем чертежей распределялось между отделами МТК и его председателем. Номинальный конструктор — строитель корабля — был перед МТК беспомощен, и потому не было в практике общепринятого у англичан 4 % запаса водоизмещения, бесконечно множилось, усугубляя перегрузку, усовершенствования по замечаниям свыше, а сам проект мог изменяться до неузнаваемости.