Из Брюхно словно воздух выпустили. Ответив, что так точно, все ясно, он по сути мало что уяснил для себя. Ну разве только одно: эта операция – звено в до головной боли непонятной игре Особого отдела, и придется играть по заданным правилам.
Причем очень хорошо играть – не то ясно, кого «железный Мартин» назначит «стрелочником», виновным в скандальном захвате бронепоезда.
– А вы не подумали, на что контрабандистам «Грозящий»? – спросил Сведенборг.
К своему стыду, об этом Брюхно еще не подумал. Пришлось прозревать на ходу:
– Чтобы… чтобы…
– Продолжайте.
– Чтобы переправить небывало большую партию контрабандного груза?
– Очень плохо. Попробуйте еще.
– Чтобы отвлечь наше внимание от другой своей операции?
– Тоже не лучше. Даю вам еще одну попытку.
Мысль начальника штаба работала так быстро, как никогда прежде.
– Чтобы вынудить нас…
– Уже теплее. Дальше.
– Чтобы вынудить нас вступить с ними в переговоры…
– Браво, коллега. Считайте, что у них это получилось. Во всяком случае, мы – в смысле, вы – обязаны их выслушать. На переговорах можете злиться сколько угодно и угрожать контрабандистам чем угодно, но боже вас упаси хоть намеком дать им понять, что руковожу переговорами я. Вам понятно?
Брюхно только кивнул в ответ и, отвернувшись, украдкой стер со лба пот.
– Все, – сказал Псих, – приехали.
Длинно пропищали тормоза. Поезд с лесом остановился на какой-то станции. Паровоз выдохнул облако пара.
– Точно по расписанию, – с удовлетворением сказал Псих.
Макс выглянул из будки. Светало. Утренняя прохлада пыталась влезть в будку и отступала, вытесненная жаром топки.
В тендере осталась лишь небольшая горка расколотых поленьев.
Псих слазил за тендер и разомкнул крюк сцепления. Отпустил тормоз, дал немного пара, и паровоз неспешно покатил куда-то. По раннему времени встретили только стрелочника, лениво махнувшего рукой Психу, на что Псих ответил аналогичным взмахом. Ползли мимо обомшелые дебаркадеры, унылые станционные постройки, а дальше, за забором и деревьями, угадывались городские окраины – такие же одноэтажные, сельского вида домики, как в Тупсе, окруженные фруктовыми деревьями, огородами и хлевами. Но, в отличие от Тупсы, товарная станция находилась здесь на солидном расстоянии от пассажирской.
– Что это за город? – спросил Макс.
– Пулахта, – ответил Псих, не в первый раз бросив на своего кочегара внимательный взгляд. – Узловая станция. Граница в трех милях. Дальше только Ничья пустошь, а за ней Сурган. Только это уже не моя дистанция. Отсюда и в Аламею, в самый Ахтыбах поезда идут, но это опять же не мое. Тебе куда надо-то?