Грузинские романтики (Абашидзе, Бараташвили) - страница 35

Я шагнул за порог. Я от света едва не ослеп.

Боже мой! Те же горы и та же прохлада струится!

Так же солнце блестит, так же зреет за городом хлеб!

Я помчался на родину. Я умирал от волненья.

Я стремился домой. Я надеялся счастье вернуть.

Но да будет он проклят — бессмысленный день возвращенья!

Если б только я знал, чем окончится горестный путь!

Как я выжил тогда! Почему меня скорбь не убила?

Тот, к кому я стремился, тоскуя о ком, изнемог,

Уж не встретил меня… Предо мною зияла могила.

Я смотрел на могилу. И слез я исторгнуть не мог.

И состарилось сердце. И в горе своем одиноком

Я познал, сколь обманчива счастья неверная тень.

И смотрю я на жизнь недоверчивым опытным оком,

И крещусь я впотьмах, провожая безрадостный день.

Утешенье мое, упованье мое и отрада,

Утоление сердца во мраке томительных лет,

О сестра дорогая, одна ты мне в жизни награда.

Ты одна охраняешь меня от печалей и бед.

Только ты мое сердце своей согреваешь любовью,

О свиданье с тобой день и ночь небеса я молю,

Чтобы в час моей смерти, склонясь к моему изголовью,

Горсть родимой земли ты на грудь уронила мою.

1835 Рига

МУХАМБАЗИ

(«Азарпеши и чаши, рога и ковши…»)

Азарпеши и чаши, рога и ковши

Поднимайте, друзья, веселясь от души!

Пусть цветами украшена будет еда,

Пусть на тари сыграет нам Алаверда,

Пусть поет соловей нам во мраке ночном,