— А вас колышет? — спросил Пастух.
И чтоб спросить, спросил, и чтоб ответ услыхать.
— Мне все это очень не нравится, — сердито сказала она. — Едем, как на бочке с почти сухим порохом… — Помолчала чуток, объяснила, что сказать хотела: — Вроде бы и не взорвется, так навоняет — дышать нечем станет.
Судя по всему, Лизе пришла пора выговориться. Накопилось. Или накипело. Действовать ей очень хотелось, а как, чем, зачем действовать — ну не знала она точно, а чуйка чуяла и жить спокойно не позволяла. Явно активной женщинкой была Лиза, куда более активной, чем положено простой проводнице: подай, принеси, постели, убери, да вот еще — сбегай, красивая, в вагон-ресторан и притарань нам коньяка бутылочку. Ну, стрелок ведь она. С маленькой в отличие от Стрелка буквы. Или стрельчиха.
Смех смехом, а Пастуху как-то неловко стало — ну хоть на минуточку. Сам гонял девчонок за «выпить» и «закусить», сам денежку за то платил. А что такого? Обслуга она и есть…
— Я многого здесь в поезде не умею, — сказала Лиза, ни к кому конкретно не обращаясь. Хотя Пастух теперь все себе на счет списывал. — Мое дело — белье поменять, купе, коридор убрать, сбегать в вагон-ресторан и бутылочку клиенту притаранить, — буквально повторила надуманное Пастухом. — Это работа моя, штатная и внештатная. Я знаю, вы там все собираетесь в купе у бабули хорошей, чего-то прикидываете, складываете-вычитаете, а что в остатке?.. У Зинки вон в вагоне шесть человек с оружием. В открытую! И не с пукалками какими-то, а с серьезным огнестрелом. Бандюки, честное слово! Они чего такого задумали? Переворот вершить? Так и свершат, пока вы водку пьете и ля-ля точите. Теперь вместе с начпоезда… — замолкла.
— Все-таки шестеро? — жестко, уже не думая о бонтоне, спросил Пастух. Посмотрел на Стрелка. — Плодятся они там, что ли?
Стрелок ответить не успел. Лиза встряла:
— Четверо сели сразу в Омске. Все как положено: билеты плацкартные в одно купе. А двое чуть позже подошли, минут через двадцать — тридцать. Откуда-то с хвоста. В то же купе пошли. А сами вроде без мест, потому что вообще из купе не выходят. Их шестеро там. В сумме. Не продохнуться. И не просят ничего: ни выпивки, ни даже чаю.
— Говорят на каком языке? Слышали или нет? — спросил Пастух.
— На русском. С акцентом каким-то восточным.
— Билеты у этих двоих проверяли?
— Девчонки говорят — проверяли. Нормальные билеты, только в другой вагон. В следующий. А что? Что-то не так? Надо сообщить начпоезда, вызвать милицию на следующей стоянке, оборудовать в купе проводниц стальную клетку для всяких подозрительных? Еще что-то добавить?..