— Вы кто?
— Пассажиры, в Москву едем, — сказал Пастух. — Ну, едем себе, а тут поезд тормозит, за окнами палят, мы и ломанулись на помощь. Слава Богу, стрелять не пришлось… — Он демонстративно понюхал ствол и протянул старлею «глок», а еще и ксиву нужную «вездеходную» достал из кармана — с российским гербом и скромной надписью «удостоверение» на коричневой кожаной корочке. — Разрешение на оружие, если надо, в купе, в сумке.
— Ладно, верю на слово. Спасибо вам за подмогу, — сказал лейтенант, забыв проверить документы у Стрелка.
Или не забыв. Ксива на двоих сработала.
Он врезал кулаком под дых тому, кто орал, тот смолк, и сержант с подоспевшим солдатиком вывели татей из купе, а потом и из вагона. Пастух последил в окно: плохо шли тати, больно им было.
— Эвона ж банда-то какая наглая и говенная, — сказал Стрелок. — Чьих будут-то?
— А тебе не по фигу? Сказано ж: пришлые…
— Теперь уж по фигу. Пусть менты любопытствуют… А не по твою ли душу ребятки в кучку собрались? — засмеялся Стрелок. — Или по душу Марины? Кто она? Миллиардерша? Глава конкурирующей банды?
— Вряд ли, — сказал Пастух.
Один никакой ответ на все неуместные и тоже никакие вопросы.
Хотя и не исключал такого варианта. Только трудно было представить себе целеполагание. Кому нужна Марина такой идиотской ценой? Ну, нужна кому-то. Ну, зашли бы тихонько в вагон, скрутили бы Пастуха, если б смогли, тюкнули бы по башке, пристрелили бы, наконец, а Марину придержали бы до следующей станции и — куда глаза глядят. Говно вопрос… Но тоже глупо. Никаких причин нет, чтоб ее крали с дороги. Или пугали абы как. Давешние ночные визитеры… Они были? Да, были. Спрашивали про Марину? Да, спрашивали. Нет их теперь.
И как-то она на всех этих татей несерьезно реагирует…
А Бонд?..
Ну, Бонд он или простой шулер — это неведомо. А вот наличие Стрелка, с Бондом знакомого, настораживает. Перебор уже. Хотя, знал по опыту Пастух, подозрение в подобных случаях всегда уместно, да и вообще уместно в его работе. Что-то в башке щелкнуло, мозг это «что-то» зафиксировал и подержит на выходе — до поры. Если ей, поре этой, суждено настать.
— Ладно я, — сказал Пастух, — помчался с пистолетом на выстрелы. Как юный пионер, блин. Но у меня хоть есть кого защищать. Марину. А ты с какого перепугу ломанулся?
— Пастух, окстись! Я, конечно, кроме других талантов, — наемный убийца, да, но не в этом случае. Меня купили за небольшие денежки, чтоб я твою Марину просто проводил до Москвы. Без эксцессов. Негласно. Просто приглядел за ней, если кто любопытствовать станет. И остерег бы. Ничего больше! Мне ее охранять наказали. Я ж не знал, что ты сам ее охраняешь. Кто-то, блин, из моих наемщиков тебе, видно, не очень доверяет.