— Пора возвращаться. Послушайте, милая, я счел бы за честь, если бы вы позволили мне представить вас кое-кому из моих друзей и знакомых.
Хотя Леон был по-прежнему вежлив, Лэйкен нельзя было обмануть. Он был в высшей степени учтивым сотником, приглашающим бедного христианина узнать львов немного лучше.
Марк раздраженно поставил на стол свой бокал. Черт возьми, как он мог потерять ее? Уже почти час он повсюду разыскивал Лэйкен, но ее нигде не было.
Хотя он нарочно оставил ее одну, он предполагал, что она будет находиться там, где он сможет ее видеть. Сначала она рассматривала картины, а потом исчезла. Он даже пошел на стоянку и проверил, на месте ли джип.
И когда он уже решил, что пора прибегнуть к помощи Леона, чтобы найти Лэйкен, он ее увидел. Она была на другом конце залы, в центре группы гостей. Ее глаза — в данный момент ярко-голубые — искрились смехом. Леон стоял рядом, внимательно смотря на нее. Слишком внимательно. Он почувствовал укол ревности, особенно когда заметил, что Леон не единственный человек, кто смотрит на нее.
И другие мужчины не были голубыми.
Джеф Дэвис, высокий блондин справа от Лэйкен, владевший несколькими известными картинными галереями, имел обыкновение спать со всеми женщинами в зале, которым было менее шестидесяти и которые достигли брачного возраста.
Губы Марка злобно сжались, и он начал двигаться по направлению к ней. Но прежде чем он сделал два шага, Дэвис наклонился к Лэйкен и что-то сказал ей. С обворожительной улыбкой она протянула свой стакан Леону и пошла прочь с Дэвисом.
Обходя зал по краю, Марк игнорировал людей, пытавшихся заговорить с ним, и настойчиво пробирался к веранде. Когда он добрался до нее, оркестр заиграл танго. Другие пары расступились, чтобы посмотреть на Лэйкен и Дэвиса.
Марк сжал кулаки, стоя вместе с остальными. Никогда танго не казалось ему столь бесстыдно-эротическим танцем, как сейчас. Белое шифоновое платье обмоталось вокруг ее ног, а бедра Дэвиса крепко прижимались к ее бедрам, их тела терлись одно о другое, потом расходились и снова сливались вместе.
И все это время ее синие глаза горели воодушевлением, она была само удовлетворение.
Чтоб она провалилась.
В тот момент, когда смолкла последняя нота, а она продолжала улыбаться Дэвису, Марк оказался рядом с ними и крепко взял ее за руку.
— Следующий танец мой. — Он слышал, как резко прозвучал его голос, в котором чувствовался неприкрытый гнев, но он ничего не мог с собой поделать.
Лэйкен, очевидно, слышала то же самое. На ее лице появилось задумчивое выражение, пока Дэвис благодарил ее за танец. Потом она повернулась к Марку.