Боль огромна — от калечащих слов и ранящих поступков других людей. Но что сравниться с тем скользящим и незначительным в начале отчаянием, которое, не различимое вначале, потом разрастется, словно раковая опухоль, чтобы навсегда вобрать в твою душу всю существующую в мире боль. Боль от потери своей земли, застывающей посреди всех твоих внутренностей каменеющим, тяжелым отчаянием. Точно так же иногда происходит разлука с человеком, которого ты очень любишь. Боль разлук навсегда остается в любом сердце.
Я не знаю, до какой степени отчаяния нужно дойти, чтобы бросить себя в пустоту, больно и жестоко отрываясь от всего, что было дорого и близко тебе прежде. Мне казалось: ничего не может быть сильнее отчаяния, которое охватывало меня, но я спасалась от своего запутанного кошмара в узком лабиринте родных, изломанных улиц. Мне нравился мой город, я хранила его в своей душе как драгоценный дар. Я находила отраду и отдушину в улицах этого города, которые могла приложить, как целительный бальзам, к своему сердцу. Мне не представлялось даже в страшном сне, что когда-то все это сможет от меня уйти.
Мне захотелось бросить все в первое же утро, последовавшее за телефонным звонком Сергея. И я пришла в ужас, когда призналась себе в своих мыслях. Дело было не в Москве. Я обожала Москву. Приехать для меня туда означало вернуться в город, который я любила почти так же сильно, как свой. Но — вся проблема заключалась не в том, куда ехать, а в том, к кому. Ехать к другому мужчине — в этом было все дело. К мужчине, которого я не любила, не хотела и не ждала. Ехать к кому-то другому было равносильно добровольному признанию о том, что в моем сердце не сохранилось ни остатка надежды. На самом деле я всегда надеялась — даже слушая суровую отповедь калечащих меня слов. Все это было немыслимо — столько времени просыпаться, мечтая увидеть рядом с собой того, кого любишь, а потом вдруг проснуться — чужой невестой. Невестой? Но он мне этого не предлагал! Об этом не было речи. И тем не менее поехать туда было для меня все равно что расстаться со своей жизнью.
На следующее утро после звонка Сергея я решила поговорить со своею подругой. Дело в том, что я никогда не умела приводить в порядок свои мысли. Я надеялась, что подруга сможет мне в этом помочь.
— Вчера звонил мой знакомый из Москвы. Предлагает к нему приехать.
Лицо подруги вытянулось:
— Ты с ним спала? — у нас были весьма демократические отношения — без иллюзий друг о друге. Я приняла весьма скучающий вид (что должно было характеризовать яснее любых слов то, как неинтересно и скучно было мне с ним в постели) и ответила таким же скромно — скучным тоном: