— Чушь!
Да таким тоном, что я обалдела. Я попросила объяснить. Она не замедлила это сделать.
— Он тебя любит. Неужели ты такая дура, что этого не видишь?! Он тебя любит! Иначе зачем он стал бы высыпать на тебя эти угрозы и оскорбления? Какой смысл угрожать человеку, если он тебе безразличен? Я не вижу в этом никакого смысла! Отчего он вспыхнул? Почему пришел в ярость? Потому, что он узнал о том, что у тебя появился кто-то еще! И не важно, что он первый тебя оскорбил, оттолкнул. Это ему даже не пришло в голову! Зато пришло в голову другое — отомстить за мнимое оскорбление! Да он же сходит по тебе с ума!
— Именно поэтому он не хочет на мне жениться? Это его сознательное решение! Он говорил то, что думал!
— И снова — собачья чушь! Он сказал это для того, чтобы подействовать тебе на нервы! Чтобы ты разозлилась!
— Он не имел права меня оскорблять. Тем более — так унизительно!
— А он считает, что оскорбила его ты. Вообщем, заканчивай этот детский сад. Все разрешится со временем.
Я пожалела о том, что завела этот разговор.
Ослепительная феерия — звука и света… Сумерки, похожие на дымчатый сапфир… Мне казалось: я протягиваю руки к солнцу и навсегда ухожу с этой планеты — в прозрачную мглу прекрасной, как утренняя роса, любви.
Огни. Я знала: с любовью прощаются как с драгоценностью. Я знала: нужно прощаться заживо, улетая в бесконечную, расступающуюся перед тобой мглу… Заживо. Я улыбалась. И с моего лица медленно слезали розовые куски кожи, обнажающей воистину то, что я никогда не посмела сказать… В электрическом вихре я не замечала легкую испарину на ладонях, выступающую, как пятна крови. И когда туманная дымка ослепляющего цвета задела оболочку зрачков, я знала: в моих ладонях тает, навсегда уходит от меня что-то мягкое и очень прекрасное. Моя любовь плакала отчаянными каплями крови, медленно сползая вместе с улыбкой с кожи моего лица. И было больно, очень больно — словно мне ампутировали огромную часть души.
Моя любовь истерически плакала в бликах слепящего электрического света, и я повторяла по слогам имя человека, с которым мне никогда в жизни больше не суждено встретиться. Два имени, которые никогда не свяжутся вместе — Лена и Леонид. Он исчезал из моей души черными, засохшими каплями не пролитой крови и моя душа застывала как бездомная, бездорожная нищенка, потерявшаяся на ледяном зимнем ветру. Потому, что наступила зима, а я не заметила это сквозь судорожные переплетения пальцев. Моя любовь догорала в электрических огнях погруженного в темноту города, и только истина о безвременной кончине моей души ясно и реально представала передо мной голыми ветками, качающимися на холодном зимнем ветру.