— Но послушайте, — не унималась она, — о чем, собственно, идет речь? Это что, простуда, ангина? Неужели нельзя выписать какой-нибудь антибиотик? Попринимаю таблетки несколько дней и как раз к следующей неделе…
— Все обстоит куда серьезнее. Повреждение носит чисто травматический характер.
— Но в чем причина? — спросила совершенно ошарашенная Конни.
— Не знаю, — ответил доктор Маервиц. — Единственное, что для меня очевидно, так это то, что ваше горло и голосовые связки подверглись сильнейшему растяжению. Нормальное пение, даже громкий крик не могли быть тому причиной. Такое впечатление… сколь странным это ни покажется, что кто-то пытался протолкнуть вам в горло толстую палку.
Пенис того мальчишки-мексиканца! Конни даже передернулась от отвращения, она презирала самое себя.
— Возможно, — продолжил доктор Маервиц, — вы пытались проглотить какой-нибудь банан или большой огурец целиком? Только это могло привести к подобной травме.
Конни покраснела до корней волос — даже после травяных масок Хельги лицо ее не бывало таким красным.
— Что-то не припоминаю… — пробормотала она.
— И не только проглотить это загадочное нечто, — не унимался врач. — Этот предмет должен был находиться во рту и гортани не меньше пятнадцати — двадцати минут. Вы бы наверняка запомнили.
— Ну… разве что во сне… — робко предположила Конни.
— Как бы там ни было, — сказал доктор Маервиц, провожая Конни к дверям, — но теперь самое главное — не напрягать голосовые связки. Старайтесь говорить как можно тише, полощите горло теплой водой дважды в день. А через две недели покажетесь мне еще раз. К тому времени все наверняка пройдет. А что касается Вашингтона… если желаете, я лично сделаю официальное заявление прессе о внезапном ухудшении вашего здоровья.
— О чем задумалась, детка?
Карен выпустила изо рта длинную струйку дыма и покосилась на лежавшего рядом темноволосого мужчину. Она занималась ритуальным действом — расслаблялась и курила после полового акта. Так поступали все блондинки-старлетки, пробивавшие себе путь наверх альковными связями с влиятельными людьми. И вот теперь он отвлек ее от этого ритуала.
— Да просто думаю о том, что меня выдвинули на премию Академии, — ответила она.
— Небось рада до смерти? — спросил мужчина.
— Не без того, — ответила она, встала с постели и направилась в душ.
— А когда церемония? — крикнул он вслед.
— Двадцать шестого марта, в понедельник, — ответила она и стала энергично чистить зубы.
— Ну и как, у тебя имеется длинное обалденное платье?
— Вроде бы имеется, — ответила Карен, открыла флакончик с листерином и прополоскала рот. — Валентине обещал подобрать мне что-нибудь на следующей неделе. — Чувствуя, что так и дышит свежестью и чистотой, Карен вернулась в спальню и вновь нырнула к любовнику в постель.