— У вас все в порядке?
— Да, отлично, благодарю вас! Какое чудесное утро, не правда ли?
«Если не считать того, что ночью меня чуть не зарезали», — подумала она про себя. На замечание по поводу утра Евгений отвечать не стал, бочком протиснулся мимо Марины к лестнице и побежал вниз. Она пожала плечами и двинулась дальше. Из ванной комнаты прямо навстречу ей вышел Юрий. Волосы у него были мокрыми, на бровях висели капли, и даже ресницы потемнели от воды. Марина снова подумала: как он красив! Гораздо красивее Аркадия.
— Как спалось? — спросила она. С ее стороны это был своего рода черный юмор. — Никто вас не тревожил?
— Нет, — коротко ответил тот и, высоко вскинув подбородок, прошествовал мимо.
— Образец вежливости, — пробормотала она ему вслед, задетая его равнодушием. Знал бы он, что она осталась жива только чудом. Курение иногда не только не вредно для здоровья, но может и саму жизнь спасти!
Марина вошла в ванную комнату, поглядела на себя в зеркало и сказала:
— Мама.
Теперь понятно, почему она вызвала у окружающих такую реакцию! Вся морда у нее была в земле, как у свиньи, которая искала под дубом желуди. На плечах — грязные следы от пальцев, под ногтями — пластилин, вся футболка в зеленых травяных пятнах и прическа «бешеный ежик» на голове. Пришлось лезть в душ и отмываться при помощи щетки.
К завтраку она спустилась последней и попыталась охватить взглядом все лица сразу — авось кто-то побледнеет? Никто не побледнел, домашние вели себя как обычно, некоторые даже были в приподнятом настроении. Дарья собиралась смотреть повтор фильма «Покровские ворота» и предложила желающим присоединиться.
— А ведь у Козакова еще много хороших картин, — вспомнил Аркадий. — Вот, например, «Тень» с Райкиным. Почему-то ее давно не показывают.
— Да понятно почему! — авторитетно заявил Володя. — Его мэр Москвы запретил.
— Боже мой, за что? — удивилась Алла. — Это же сказка!
— А там такую песенку поют, которая признана политической: «Ах, зачем я не лужайка, почему я не лужок?»
— А что это с моей клумбой? — неожиданно спросила Анисья Петровна тихим предгрозовым голосом и привстала со своего места.
— Что? — обеспокоилась Софья и вскочила на ноги. — Где?
— Взгляните туда!
Анисья Петровна ткнула пальцем в окно, и все немедленно сгрудились возле него. Марина с замиранием сердца тоже подошла и посмотрела. При свете дня клумба выглядела так, словно ночью на нее приземлялась летающая тарелка. По бокам половина цветов вытоптана, а в середине они были вкопаны криво и торчали в разные стороны, как растопыренные пальцы.